На волоске от смерти

Он в 14 лет убежал на фронт и был прапорщиком. А до этого он был простым солдатом, с солдатами делил все тяготы этой солдатской жизни. Жил их интересами, много от них наслушался и, по-видимому, поэтому он принял революцию. Он её принял всем сердцем. Потому что эти люди рассказывали всякие совершенно ужасные вещи про свою крестьянскую долю, про свою жизнь, и папа очень проникся их бедами, их горестями. В общем, он был очень такой… Я бы сказала, что власти меняются, а любовь остаётся. Вот любовь – это было то, что его сопровождало всю его жизнь, от самой колыбели и до самого последнего вздоха. Это была любовь. Он не сразу понял, что она чудовищная. Это не сразу поняли люди. Это так же было непонятно, как не сразу люди поняли, что сталинизм – это чудовищная вещь. Ведь были люди, которые были в восторге. В общем, когда начинались какие-то чудовищные вещи, когда начиналось ЧК, например, при Ленине, люди тоже ещё не поняли, что это чудовищно. В ЧК его взяли исключительно в казематы, а не на работу. Да, да. Нет, на работу его туда не брали. А он, бедный, попадал то к красным, то к белым. То его одни били, то другие. Знаете, как у Бабеля: к красным попадёшь – бьют, к белым попадёшь – бьют. Это всё было из жизни. Эти анекдоты рождала жизнь. Да, он попадал и, так сказать, по большому счёту. Но он родился с двумя макушками. И ему сказали в детстве, ему ещё нагадала какая-то гадалка, когда где-то на ярмарке попугай или обезьянка тащили билетики, что он будет счастливым. Ему было на роду написано быть счастливым. Но он за это счастье очень дорого платил, но оно было. Смерть всегда проходила мимо. Он был в таких тяжёлых обстоятельствах! Во-первых, он был контужен, он был ранен, он был отравлен ипритом, он болел сыпным тифом. И вот, когда он болел сыпным тифом, это ему, по-видимому, было лет 18, то есть он просто лежал в палате смертников, никто не думал, что он выживет. Его отец только молился Богу, стоял на коленях и ничего другого не мог сделать.