Заговор

И, кстати говоря, вот Сергей Хрущёв, сын, он как-то у меня был здесь с полгода назад и тоже высказывался в том плане, что если кто-то и нарушил закон, то это был только Семичастный, который, как председатель КГБ, должен был доложить Хрущёву о том, что имеют место такие разговоры. Но я не вижу, чтобы это был заговор. Ну а чем это отличается, скажем, от того, что произошло с Маргарет Тэтчер? Где тоже собрались руководящие лица Консервативной партии и пришли к выводу, что ей пора уходить. Что она уже для партии не позитивный фактор, а отрицательный. И в результате дальнейших обсуждений она вынуждена была уйти. Здесь, собственно, я не вижу, чтобы закон был нарушен. Другое дело, что я лично считаю — это очень печально, что Хрущёва сместили. Поскольку он мог бы принести ещё много пользы. И, во всяком случае, даже при том, что он уже был в возрасте, дела бы, скорее всего, не приняли тот характер, который они приняли при Брежневе. Но заговор — я не вижу, почему это заговор. Сам Хрущёв — я от него это слышал пару раз, и, по-моему, и другие слышали — иногда говорил: «Ну, я уже стар. Мне пора уходить». Поэтому он, по-моему, чувствовал, что в его возрасте уже трудно руководить такой страной. Тем более что противоречивые элементы в ситуации в стране нарастали, хотя у него не хватило решимости самому поставить этот вопрос… Но то, что он говорил: «Мне, по-моему, пора уходить» — это факт. Ну, и Анастас Иваныч Микоян свидетельствует — это он мне говорил тоже уже после Октябрьского пленума, — что то ли когда они летели вдвоём с юга, то ли когда прилетели, Микоян сказал ему: «Знаешь, они же хотят тебя снимать». На что Хрущёв, по словам Микояна, сказал: «Ну и Бог с ними. Я сопротивляться не буду». Но, тем не менее, мне кажется, что то, что наступило после этого — брежневская эра — конечно, нанесло стране большой ущерб.