У меня есть бинокль, который он привез с собой, немецкий бинокль трофеем, и он сказал мне: «Это мои глаза», так бы он не видел, ну плохо видел бы. И у этого бинокля была кожаная ленточка, и на ней было много узелков, поскольку она где-то рвалась, где-то связывали, и я по своей глупости ее выбросила, думала – ну зачем, бинокль хороший, зачем эта ленточка. А это, оказывается, папа завязывал узелки, когда он убивал какого-нибудь немца, ну что сделаешь…