https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=549
Мама была одним из организаторов – не одна она организовывала подполье, они как-то собрались все вместе. А мне польза какая была от того, что я с ней ходила? Я прошла 11 квартир, которые потом стали явочными квартирами. Явочные – это что значит: туда приходили партизаны, подпольщики, и, если бы я не прошла, я бы не знала, куда надо пойти, а тут я знала. И я ходила свободно по этим квартирам, передавала иногда словесно то, что мама скажет, иногда какую-то записку. Я помню, недалеко тётя Нина жила, и она морковку передала, я говорю: «Мам, давай две». Они когда были в деревне, приносили что-нибудь, а она говорит: «Нет, две нельзя, потому что одна нужна». Сигнал, если одна, то что-то такое, я не знаю – мама мне много рассказывала, но не всё. Ну а так ходила я по явочным квартирам, потом ходила к секретарю этого подпольного горкома. Он работал в бондарной мастерской – бочки делали. И я туда ходила, он мне делал туфли. У мамы маленькая ножка была, 32-й размер, такая мама была маленькая. Надо было поменьше – ребёнок же, и он мне всё делал, а я ходила и мерила, то есть надо было ходить, но зато была причина. Кстати, они использовали эти бочки для того, чтобы под Новый год отравить целую группу немцев-офицеров. В эту бочку они насыпали яда, потом туда соленья всякие положили, огурцы. Это диверсии маленькие, но они были. Старались делать всё, что можно. Например, немцы пришивали к пальто пуговицы, а подпольщицы работали, отрезали их и упаковывали, от брюк отрезали. Это тоже кто-то должен был сделать.