Он какой-то у нас получается очень идеальный. Мне бы не хотелось, чтобы сложилось впечатление, что я его излишне захваливаю. Но он действительно был совершенно нормальным человеком. Я даже никогда не воспринимал его как знаменитость. И когда мы с ним ходили на футбол и я вдруг видел, что к нему начинают подходить десятки, сотни, может быть, людей за автографом, мне было необычайно не по себе. Потому что для меня это был домашний человек, мой отец, который, прежде всего, был близким мне человеком, а уже потом он был каким-то... Когда я его видел на сцене, мне было так странно, что этот человек, которого я знаю, с которым я сегодня утром был дома и вчера был дома, вдруг на сцене играет какие-то роли. Это было настолько неестественно.