На Кавказ когда нас привезли, студенты, которые были на практике и, в том числе, была моя старшая сестра, они ушли, были в Орджоникидзе на практике. А нас распределили по колхозам, которые студенты не работали и всё. И когда немец наступал, то те студенты, что были на практике, они через Кавказский хребет перешли, и их отправило государство в Читу. В Чите до 45-го года и находился институт. Пока была 6 месяцев оккупация, это была дорога на Минеральные Воды. Они мимо нас только проходили. Они здесь не стояли, они только приезжали. Матка, молоко и яйки. Ну, у нас ничего не было. Вся жизнь была вот там, в центре, где шли бои. Вы знаете, здесь не немцы, а вот эти полицаи ходили. Да, помню, конечно. Он пришёл, осмотрел всё и ушёл. Ничего не сказал. А когда немец отходил, они начали всех эвакуированных увозить с собой. А моя мама тоже была подвержена малярии, она болела малярией, и когда к нам пришли, тут столько детей и мама, в это время, значит, она болела, её трясло, нас не тронули. Нас, и ещё рядом сосед, дед с двумя детьми из Старой Руссы, и он остался. Остальных увезли. Говорят, их уже наши войска догнали в Сальских степях, значит, где-то их там отбили.