https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=602
Когда мы приехали в Тюмень, я была в так называемой «тимуровской бригаде». На фанерном комбинате, который там был, мы сколачивали ящики для мин. Мне было девять лет, меня отказывались брать, но папа договорился с директором завода, и меня взяли в эту тимуровскую бригаду. А в 83-м году в «Пионерской правде», такая газета была, журналист написал о нашей бригаде, обо мне, но там в основном дети были постарше, ленинградцы все были. За тимуровскую бригаду, за хорошую работу – перед школой мы ходили туда – я сразу пошла во второй класс, потому что первый у меня был пропущен. Мне дали отрезки полушубков сибирской дивизии. Даже в кино показывают: они в полушубках таких красивых хороших ехали. Они же решили исход битвы под Москвой, успели подоспеть сибирские бригады. Этими обрезками наградили меня – сколько-то выдали. Мы с мамой решили, что мы сошьём валенки, поскольку в тех, в которых я выехала в Ленинград, уже пятки голые торчали, а в Тюмени было холодно. Но не получилось у нас. Перед сороковым годом только была война, и, чтобы меня отвлечь, чтобы я не кричала: «По-моему, там мама упала», соседка меня научила вязать. Я распускала свои чулочки в резинку и вязала моей единственной кукле, которую я потом в Тюмени всё-таки променяла на хлеб, какие-то там кофточки. Научилась вязать. Хозяйка, у которой мы жили за занавеской, сказала: «Давай, я спряду тебе шерсть, сострижём, ты себе носки свяжешь». Она всё это сделала, но я связана не носки, там была чёрная и белая шерсть, а связала варежки, потому что у меня пальто уже было мало, и руки были голые, я росла. Я с крагами, с красивым рисунком связала. Приходила женщина из деревни и спрашивала: «У вас есть что-нибудь поменять?». А у нас ничего уже не было, мы остались живы из-за того, что мама всё, что было, променяла на кусочки хлеба. Всё, что было, каракулевую шубу, то есть, ничего не было у нас поменять. Она увидела папин перочинный ножик. Он был дарственный – я отдала, куклу мою – отдала. Знаете, в Сибири молоко замораживали в тарелках, и потом в мешке привозили на рынок. Она мне тарелку за куклу дарила, тарелку за что-то ещё, а потом увидела эти варежки, и говорит: «Давай поменяю, выменяй мне эти варежки». Я говорю: «Нет, я хожу в них». «А ты можешь такие же связать?». «Да», и она мне заказы стала приносить. Я вязала ей, её соседке и зарабатывала кусочки сала, кусочки молока. В основном, молоко почему-то я помню. В одном из писем написано. У нас очень долго, знаете, что было? Цинга. Я вся была в нарывах, которые долго не проходили, от того, что не было витаминов. У меня зубы, которые менялись с молочных на коренные, тут же вываливались. Я была без зубов с очень раннего возраста. От цинги она приносила нам тоже что-то такое. Я вылечивала себя и папу таким образом, работая.