Беседы с папой

Вели. Ну не так сказать, чтобы уж очень часто, но вели. И это было очень интересно. Вы понимаете, он был человеком очень самодостаточным. Ему никогда не было скучно с самим собой. Книги, газеты он всегда читал. Но, конечно, хотелось побеседовать. Папа очень любил дачу. А я очень любила дорогу на дачу – когда он ведет машину, когда можно было о чем-то поговорить доверительно, без всех. Ну и дома, конечно, очень много мы… Интересно было, что начиналось с малого – мы начинали разгадывать кроссворд. И тут же подключались какие-то энциклопедии. Понимаете, что важно, с моей точки зрения, и что я пыталась привить своему ребенку уже: никогда не надо никаких нравоучений, никогда не надо никого ничему учить специально. Но нужно создать самому так, чтобы показать, как надо. Я, например, поняла очень рано, что не стыдно чего-то не знать. Как часто человек чего-то не знает и делает вид, что он уже такой умный, все-все знает. Это от папы. Человек взрослый для меня. Я родилась, когда папе было уже 33 года. То есть, в общем, человек совсем взрослый, большая разница в возрасте. Причем, надо сказать, что вначале, когда я была совсем маленькая, мы очень мало общались. Я ездила с ним иногда на съемки, но мало. Потому что, наверное, я была ему неинтересна. С маленькими детьми всегда не так интересно для него. А когда я уже стала подрастать, когда уже можно было и он понял, что рядом человек, который что-то интересное может сказать, как-то воспринимает, – конечно, это было много общения. Мне всегда было интересно, что, например, мы отгадываем кроссворд, чего-то мы не знаем, мы лезем в энциклопедию, какие-то словари. У нас дома, помимо книг, очень много справочной литературы. Я поняла: это можно посмотреть, это не стыдно. Не надо делать вид, что ты уже такой, все-все знаешь. Это замечательно. Вообще, это был папин принцип – он никогда не делал вид, что он кто-то другой, а не такой. Он считал, что надо быть таким, каким ты есть. И это очень замечательно, я считаю. Во-первых, человек естественен. Ну иногда, конечно, может быть, надо что-то в себе переломить и как-то соответствовать, но человеку это дискомфортно. А человек должен жить с собой, сам с собой в ладу. И поэтому этот комфорт, внутренний комфорт, передавался – то, что человек мог выразить себя, мог сделать.