https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=3729
Ну, конечно, мы были под огнём всё время. Нас обстреливали, конечно. Мы же были над вражеской территорией. Мы уже так освоили уклоняться от этих шапок взрывов зениток. Это обыденное дело. Это вначале очень как-то беспокоило нас, когда противник ведёт зенитный огонь по нашим «Илам». Ну, во-первых, прямое попадание редко бывает, а осколочные, мы рассчитывали, особо большого вреда не могут приносить, притом, что самолёт бронированный. Кроме прямого попадания. Конечно, и сбивали нас. На четвёртом вылете меня сбили. Я приземлился в четырёхстах метрах от переднего края – у двигателя пробили радиатор, масло вытекло. Приземлился легко, ну, в смысле, без шасси, возле расположения артиллерийской батареи. Командир батареи, когда я ударился головой о прицел, сделал мне перевязку. Комбат говорит: «Хотя говорят, лётчиков кормят шоколадом, но я вам всё равно не завидую». Говорю: «Да мы вам тем более не завидуем. День и ночь под огнём! А вот мы двадцать минут под огнём, зато возвращаемся и спим под простынями. Хотя шоколадом нас и не кормят, но питаемся в столовой, обслуживают нас официантки. Даже кино показывают. И танцы бывают. Так что мы живём лучше». Вот так мы обменялись любезностями с командиром батареи. Ну, не всё же время мы боевое дежурство несли. С утра мы приезжали после завтрака на аэродром и ждали, когда нас позовут на задание. У нас же не групповые полёты, у разведчиков, а одиночные, группы не более трёх самолётов. А целая эскадрилья на командном пункте. Обычно спали и ждали, когда дадут задание.