https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=2423
Военнопленных выводили ремонтировать, потому что эшелон за эшелоном враги идут – уже кажется, что не будут они шагать по брусчатке кремлёвской. И войска: румыны, итальянцы, болгары даже – эшелон целый был наших друзей, и всё туда – на фронт. А шаткие деревянные шпалы, это сейчас они металлические, а тогда ж деревянные, их всё время надо ремонтировать. И когда мы носили передачи за Бур военнопленным, женщины придут, говорят: «Передай тому, передай тому». Мы ползком по траве – кругом проволокой огорожена – и передавали. Они: «Хлопчик, (если украинец, пацан – хлопчик), слушай, мы будем завтра на работе – возле завода шпалы менять, помоги там нам, подскажи кому-нибудь, чтоб как-то тихо удрать». Мы взяли это на ум, и как только их на работу – ну, во-первых, румынам цуйку несём, они подвыпьют – охрана никуда не годиться. А Бурику говорили, что так и так. Он: «Не беспокойся, в карьере наши люди будут». И мы говорили: «Прыгай – там вот шагов двадцать пять и обрыв под карьер, а там карьером – и дёру». В то время с моей помощью человек десять удрало. Ну это не я один был. Другие места искали, возможности. Из удравших уже связывались с Буриком Николаем Николаевичем. Друг наш хороший друг, который машинист безногий, следил за нами, чтобы мы не попали и знали, когда нам ходить на эти пути. Они уже начали более крупные диверсии делать, уже заложили на кругу как-то адскую машинку – круг взорвался. А что такое быстро сменить паровоз, чтобы дальше ехать? Они ж спешили, поезд приезжает, заправился – и сразу опять на фронт. На этот круг попал паровоз, и вот два-три дня вытаскивают его по частям. Уже паровоза нет, и круг надо ремонтировать. И так это продолжалось до конца 43-го года.