Конечно, был период, вот эта середина перестройки, когда ничего не строилось. Вот я помню, пришлось разбираться там с делами на Дальнем Востоке. Там, по-моему, одна лодка атомная, строилась где-то, по-моему, 20 лет, ну или порядок такой, значит. Потому что вот это попало в начало перестройки, её заложили. А потом всё, ах! И всё, и она, и потом хватились уже доделывать. И так по многим кораблям. И везде сейчас говорят: денег нет, денег нет, денег нет… А когда говорят про количество олигархов, то оно у нас уверенно растёт. Такая же картина была на Севере – тоже было заморожено. Потом начали сокращения частей. Теперь у нас, у россиян, принято, сначала, значит, лбом вдарить хорошо, почесать, сказать: даааа…. И начать устранять недостатки, вместо… А американцы работают, у них, ну, не социализм, но ведь тоже плановая система. У них, когда и что построить. Когда, что делать? Они не прерывают. У нас сейчас, если верить прессе, есть масса хороших заделов, в оружии, в кораблях, но когда, и что, и сколько будет построено, трудно сказать. Я не знаю. Вот. Но это публикуется. Данные это, если заинтересоваться, это легко найти. А американцы ничего не прерывали. Они просто, уже в одном том, что они не разрушали что-то уже что было что-то уже создано… Это всегда, любое дело. Это если у меня что-то есть, ну это же, житейская мудрость, я что-то хочу улучшить, так я сначала думаю, как я буду в процессе этого улучшения реализовывать эти функции, а потом начну ломать. А если я сначала сломаю с воплями «Ура!» о свободе и демократии, а потом скажу: а дальше что? А теперь будем сейчас делать, вот… тридцать перестроечных лет, когда разваливалось и то, что было. Теперь нам выпутываться из этого дела. О, как будет нелегко!