Загрузка
00:00
/
03:38
Нас гнал голод
Вы знаете, мы, дети, ничем не занимались. А многих взрослых гнали на работу. Потом пригоняли обратно. А мы, дети – нет. Я сама не знаю, как я выжила, честно Вам скажу. Мы бегали, убегали, попрошайничали. А обратно мы, так мы через забор, мы слышали, как сходятся полицаи. Сидели, доползали к этому забору, он был такой каменный, знаете, и слышим, что они сошлись, что-то поговорили и разошлись. И пока они расходятся туда, подальше, нам за этот период надо залезть на этот забор, спрыгнуть и убежать. Вот это вот самое сложное было – не свернуть себе шею. Но голод гнал людей. Мы убегали, прыгали и бежали по деревням, попрошайничали. Кто даст картошечку, а кто собаку на тебя спустит. Всяко бывало. В основном картошечку нам давали, мы шли уже через ворота, но они нас уже не били, нет. Кто-то даст по попе палкой, а в общем-то так, не били, мы заходили уже все, слава Богу! Нас гоняли пастухи. Для нас был ужас – это пастухи. Вот они нас избивали жутко. Это страшно. Пастухи были жуткие. Жуткий народ. Как же они нас били. Ужасно.Картошку мы, разводили костёрчик, там варили её и кушали. Думали, кушали. Мы же варили супчик, варили картошечку и наслаждались. Кушали. Это нас спасало. Каждый на свою семью. Никому, другим не давали. Только для семьи. Потому что семья: бабушка с дедушкой были и я с мамой. Все люди в деревнях знали, что здесь концлагерь, потому что меняли вещи. Какие были вещи у нас, мы меняли их на картошку. Понимаете, они подходили к забору, им бросали вещи, а обратно кто бросит картошку, а кто не бросит. Вот так было. Один мужчина, я помню, бросил вещи, и женщина ему картошку хотела бросить, а вышел полицейский, в него выстрелил и убил. Они очень жестокие были, очень. Спрашивают: «За что ты убил человека?» – «Ни за что». Вот так. Он хотел, он шел, выстрелил и всё.
Читать интервью
