Как велось следствие моего дела

Ну, я, например, могу сказать, что в нашем бараке была арестована жена наркома, по-моему, путей сообщения, некого Белоусова. А пришли в 11 часов вечера. За мной пришли в 11 часов вечера, за сыном сестры Запорожца пришли в 12 часу вечера в этом же бараке. Ну, и уже в том доме, в котором я жил, в этом бараке, были три ареста. За это время могу что-то сказать более или менее основательное. Ну, я не знаю, насколько это интересно, потому что это же всем известно. Понимаете? Меня арестовали, потом я был четыре дня в Бутырках, потом я был семь дней в приёмнике в Даниловском, а потом нас поместили в Столыпинский вагон, девять вагонов в составе, и повезли в Казань. И везли два с половиной месяца. Я, например, был двумя санитарами приблизительно в тридцатиградусный мороз вынесен в морг и выброшен. В момент удара я, видимо, очнулся и пришёл в сознание. И, видимо, закричал что-то. А один из санитаров говорит: «Слушай, он же живой». Другой говорит: «Да и с ним». Тот говорит: «Ну, нельзя же так!» В первый раз я столкнулся с такой, как это говорят теперь церковные служители, – с милостью. А когда тот второй настоял, говорит: «Надо вернуться». Понимаете? Взяли обратно и отнесли в стационар. И таким образом, так сказать, остался жив. А если бы не пришёл в себя, то был бы всё.