https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=3785
А самое страшное началось потом. Колонна этих смертников, живого щита, пошла дальше, немцы стали отступать от этого, мост не разбомбили. Они стали продолжать двигаться на запад, колонна наша сопровождала. И через час нашего движения мы увидели с правой стороны на таком пригорке белую большую палатку, и на ней красный крест. То есть поняли, что это какой-то медицинский пункт немецкий, где раненым оказывают первую медицинскую помощь. И когда колонна сельского населения на этих подводах с детишками поравнялась, вдруг команда: «Остановиться!». Из палатки выходят пять или семь человек в белых халатах, чувствуется, сапоги военные, белые халаты, врачи в сопровождении автоматчиков. И начинают из нашей колонны выхватывать детей. Четырех-пяти лет, даже некоторых брали детей, которых на руках несли женщины. А несли почему на руках? Молодые девушки несли на руках детей, потому что вроде как бы мой ребёнок, и эту девчонку, женщину нельзя уже вырвать из лагеря и направить на строительные работы, окопы какие-то копать и так далее. И они держали этих детей. Вырывали этих детей, естественно, начиналось какое-то сопротивление. Понимали, раз детей берут, значит, кровь там нужна. И что? Восстание. Кто брал топор, кто оглоблю какую-то, кто чего – и на немцев. А они с автоматами, очистили этот путь, порасстреляли, отобрали этих детей, отвезли туда. Колонна стоит, она ждёт, когда детей вернут. Через тридцать или сорок минут выходят эти палачи, уже у них халаты в крови, они выносят детей. Вот, вы знаете, есть в Белоруссии деревня Хатынь и есть памятник такой Каминскому, он единственный кто остался в живых и выносит этого мальчика, у которого ручки опущены вниз и ножки свешены. То есть бездыханное такое тело кладут вдоль дороги, которая ведёт вот к этой колонне. И тут второй раз все те, кто остался жив, бросились на этих фашистов. Чем кончилось? Опять перестреляли. Как мы там остались в этой колонне, нас никто не взял почему? Ни брата моего, ни сестру, потому что мы нищенствовали, мы голодные ходили, мы не были теми деревенскими детьми с такими пухленькими щёчками, а это не входило в их интересы, знали, что тут и заразу можно подцепить.