Загрузка
00:00
/
05:17
Как я отдала свою овчарку пограничникам
За это время, когда мы переезжали туда, в Восточный Казахстан, нам один товарищ подарил собачку, овчарочку, щенка. Только-только родился, он ещё слепой был. И я забрала этого щеночка. Я говорю: «Ну ему скучно будет». А этот товарищ и говорит: «А у нас ещё и котёнок есть». Я взяла и котёнка. Мама говорит: «А что ты с ними делать будешь?» Я говорю: «Буду нянчить». И вот, действительно. Она говорит: «Ну и как ты назовёшь его?» А мы как раз ехали на машине. Это перевозили нас как раз на «полуторке». Тогда «полуторки» машины были. Мы сидим с мамой наверху. Она говорит: «Ну а как ты его назовёшь?» Я говорю: «Вот мы приехали на Алтайские горы, я его назову Алтай». Я говорю: «Ну а этот рыжий кот будет Фома». И вот так Алтай с Фомой росли. Это уже был 42-й год. Ему было шесть или семь месяцев. И тут, так как это была граница… Вот мы жили: комендатура, там за сколько-то километров, я уже сейчас не помню, была застава Курту. И на этой заставе была какая-то диверсия. Так, мы точно это не знали, но это прошло, когда я передавала собаку: что там потравили собак. Часть собак забрали на фронт. Часть оставили на границе. И, вот, значит, пограничники обратились: «У кого есть овчарки, пожалуйста, этих овчарок приведите к нам на границу. Мы их обучим». Ну я взяла своего Алтая… Ко мне, кстати, пришли политработник и начальник этого… И говорит: «Вот так и так. Вы – пионерка». Я говорю: «Я уже знаю, мне папа сказал, мы решили, что мы Алтая вам отдаём». А они говорят: «Он поедет в Алма-Ату, полгода будет в Алма-Ате учиться». Так и было. В Алма-Ате эта собака училась и потом служила на заставе Курту. Это где-то сколько-то километров, я не помню. И вот когда папа ездил, тогда же машин не было, выезжали на все мероприятия верхом на лошади. У него была верховая лошадь. И когда он ехал мимо заставы, а там лежали пограничники в дозоре, и был Алтай. Но он уже был грамотный. Так вот, он чем себя выдавал? Он хвостом вот так вилял. Пограничники этой заставы выходили, потому что папа дружил с начальником этой заставы, и говорили: «Ну это едет Павел Иванович Образов». Моя фамилия была Образова. Вот выходил, тут уже Алтай мог с ним пообщаться. Сердце болело. Но было нужно. Ну мне пообещали, что у них прекрасная овчарка должна скоро родить, и мы выберем себе нового щенка. И, действительно, где-то через три или четыре месяца их овчарка родила. И папа привёз мне вот такого опять щеночка. И это был Алтай № 2. И этот Алтай № 2 у нас уже прожил – это был, наверно, 57-й год, вот, он тогда только уже убежал и умер. Собаки сами убегают.
Читать интервью
