https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=2966
Ну, а в 43-м году 5-го числа начались бои, а тут 11-го июля меня очень тяжело ранило, тяжелейшее ранение. Интересно, вот когда ранило, в то время в нашем районе таких крупных боёв и не было. Правда, вот под Прохоровкой – это довольно крупные бои. Шли мы в разведку для определения нового участка наблюдательного пункта. Я начальник разведки артиллерийского дивизиона. Ну, идём, что там говорить – данные, которые нам говорили, они не совпадали с теми данными, которые на самом деле были. Нам сказали, что этот населённый пункт уже освободили, а на самом деле его не освободили. А нам нужно в разведку было идти прямо, и мы пошли прямо, конечно. Нас всего ничего – вышел ещё сержант и я. И мы шли-то совершенно уверенные, что здесь немцев нет, шли выбрать новый наблюдательный пункт. А там уже немцы оказались. И нас – первым снарядом прямой наводкой. А меня часто спрашивают: «А куда же вас всё-таки ранило-то?» Я говорю: «С удовольствием отвечу, куда не ранило». Не ранило меня в голову. Несмотря на то, что я вышел-то в разведку без каски. Думаю: «Как это так я ухитрился?» И в голову ни одного осколка, а ведь разрыв рядом был, и мелочь такая. Ну, а в основном, конечно, пришлось на ноги мне, обе ноги – костные ткани перебитые. Нас из-под огня вывезли, но тоже на передовой. Ну а дальше нельзя было даже – и бомбили, и стреляли, нечего туда соваться. В землянку какую-то меня занесли. И потом началась бомбёжка. И одна стена рухнула, и этому, который со мной был, ноги придавило. Ну, окончилось – с перерывами всё-таки обстрел идёт, ну и бомбёжка – тоже с перерывами. Вечером поздно приехали, на грузовую машину поместили и вывезли с фронта.