После этого демобилизовался, приехал в Саратов, уже приёмные экзамены закончились, я дополнительно выпросил и мне дали. Я и ещё три человека – тоже моряки с Балтийского флота были. После этого я остался на учёбу в институте механизации, там проучился пять лет, там на третьем курсе женился на студентке нашей же группы Медведевой Лёле, очень удачно. Кончил я институт с отличием. И диплом получил с отличием. Те, кто имел диплом с отличием, имели право выбирать сами место, куда бы они хотели. Я выбрал Уфу – на Уфимский нефтеперерабатывающий завод. Я из газет вычитал, что он завершил строительство первой очереди и очень нуждается в специалистах, в том числе электриках. И я оттуда – на Новоуфимский завод, там работал, меня сразу хотели поставить дежурным инженером электроцеха. Я сказал: «Нет! У вас же завод крупный, большой». Тогда главный инженер говорит: «О! Наконец попался мне настоящий электрик-командир. Иван Кондратич, пойдёшь в аварийную бригаду?» – «Пойду с удовольствием». И меня зачислили в аварийную бригаду. Я там три месяца всего был. За три месяца узнал, где какие подстанции, где чего, где как. «Вот теперь, – говорит, – мы можем тебя спокойно назначить дежурным инженером электроцеха». Прослужил я там всего полтора года. Рядом достраивался Черниковский завод, нужны были люди, специалисты, особенно специалисты-механики, электрики, киповцы. И тот командир договорился с нашим командиром. Хотя Ивановский, наш командир, категорически сначала говорил: «Брооось, брось это, Солкин, я его не отпущу. Он зарекомендовал себя очень хорошо, у нас работает». – «А ты помогай, ты уже укомплектован всё-таки. Завод работает уже четыре года». В конце концов Ивановский пригласил меня, говорит: «Иван Кондратич, даю согласие, подписываю на перевод тебя начальником электроцеха на Черниковский завод». Работал я там начальником электроцеха всего полтора года, райком партии положил свой глаз на это, не знаю, чем я там зарекомендовал себя, но инструктор, который курировал наш завод от райкома партии, видно, первому секретарю сказал, что у них как раз была вакансия второго секретаря: «Я знаю человека, который очень хорошо подойдёт нам». А тогда великие стройки велись – строились заводы, Новоуфимский вторая очередь, Черниковский, Синтеспирт, химзавод, ламповый завод. Полтора года я там побыл начальником электроцеха, ещё месяц заместителем главного энергетика. Кинули в райком партии, в райкоме партии проработал полтора года вторым секретарём. Первым секретарём был бывший милиционер, начальник отдела милиции в Татарстане. Ему сложно было управлять районом, который занимался чисто производственным строительством. И это был хлеб райкома и не только, а города Уфы и всей республики, так как там производилось до 40% валового продукта республики. И вот меня через полтора года двинули первым секретарём райкома, проработал четыре года первым секретарём – двинули вторым секретарём обкома. Проработал вторым секретарём обкома лет шесть: занимался тоже строительством, энергетикой, нефтепереработкой, нефтехимией. Чем я ещё занимался? Коммунальным хозяйством – мне подбросили коммуналку, вот я сидел с этими делами, а в Совмине, Акназаров был тогда председателем Совета министров, очень не хватало людей, которые бы по-нормальному могли распоряжаться той властью и ресурсами, которые республике давались, центральными органами планировались, потому что стройки великие велись, а стройки кончались заводами, заводы эксплуатировались, давали прибыль, и это было очень выгодно. И вот в этот круговорот меня со второго секретаря обкома зампредом Совета министров – заместителем председателя правительства. И там я отчеканил двадцать один год: сначала заместителем председателя, собственно, осталось то же за мной: нефтепереработка, нефтехимия, строительство, дорожно-мостовое хозяйство. А чтоб не скучно было, как шутил первый секретарь обкома Шакиров: «Мы дадим тебе жилищно-коммунальное хозяйство. Ты в городе занимался». А я с Шакировым, я второй секретарь был, а он первым секретарём был, проработали шесть лет. Так что он меня прекрасно знал, он не хотел Акназарову сначала меня отдавать, а потом видит, что надо. И вот там я дослужил до пенсионного возраста. Шакиров сказал: «Нееет! Ты на пенсию не собирайся, служи пока, работай-работай. Мы скажем, когда ты на пенсию». Но потом, Шакирова когда убрали, а он, конечно, немножко злоупотреблял после того, как присвоили ему звание Героя Соцтруда, было дело. Но ко мне он относился очень хорошо, из-за этого он и не хотел отдавать. Так вот прошло, я уже в пенсионном возрасте, и как только он ушёл, меня, да я собственно и не возражал, взяли и перевели в Национальный банк. На пенсию так и не пустили. Я ещё в Национальном банке четыре года отбарабанил и вышел на пенсию в возрасте 75-ти лет. Вышел на пенсию я, ещё работая – читал лекции по научно-техническому прогрессу, по новой технике, в институтах города преподавал. У нас Уфимский филиал Московского института финансово-экономического, и я там четыре года читал лекции и только уже после этого окончательно кончил работу. Перешёл, как я пишу в своей книге, в период «в свободном полёте». А «в свободном полёте» я начал заниматься наукой и литературной деятельностью. Написал пять книг. Ещё работая в партийных органах, в советских, публиковался. В «Правде» было опубликовано девять моих статей, и в других газетах, и в нашей республиканской газете больше полсотни публикаций было. И вот я продолжил эту работу. И так, собственно, оттуда только по состоянию уже здоровья, почувствовал, что хватит. Я так немножко затих, хотя продолжал воевать за город Уфу, что его калечили. Генплан, который был разработан со строительством метрополитена, на разрешение которого я, работая зампредом Совмина и председателем Госплана, потратил почти полгода, пробивал, выбивал, при поддержке первого секретаря обкома партии Шакирова. В конце концов, разрешение я на метро получил, начали его строительство. А вот когда началась эта перестройка, это всё. Я, уже будучи на пенсии, воевал с городом. Что вы делаете? Почему вы метрополитен не строите? А они рассуждали здраво. Строить метрополитен – дело сложное и дорогое, и город, который его строит, и руководитель города, как потом мэром его стали называть, – не тот, который будет строить, а какой-то другой придёт, и зачем этому корячиться? Когда-то будет, когда-то пустят. И взяли – выбросили метрополитен. Я заартачился, говорю: «Вы генеральный план развития транспортной схемы когда будете в городе иметь? Как – город за миллион, а у вас нет генерального плана». Кстати говоря, между нами, и сегодня его нет. Так вот президент, с которым я вон там сфотографирован, до этого, до нынешнего, пригласил как-то меня и говорит: «Иван Кондратич, ну очень правильно ты воюешь. Тут у меня на столе бумага лежит. Вот предлагают тебе присвоить звание “Человека года”». Я говорю: «А кто это там проснулся?» – «Да, – говорит, – главное архитектурное управление». Это мои заядлые враги. Они решили заткнуть мне рот, объявив «человеком года». У них не получилось, я после этого опубликовал большую статью: «Да, как будем хоронить город Уфу?» А они: «Мы не будем под землю лезть, мы поднимем город, и воздушный транспорт у нас будет, воздушные вагоны и так далее». Дурь такую, которая до сих пор она не реализована и не будет реализована. Теперь, правда, ударились в железнодорожный транспорт, в городе будет. А куда его уже? Это что – дома сносить? Вот, собственно, этим и кончились все мои дела. А теперь вот я… А мои друзья по службе не дремали, всё время следили и присваивали звание за званием. И вот двадцать лет тому назад присвоили мне звание капитана 1-го ранга. Это полковник на суше, но с гораздо более широкими полномочиями, нежели полковник, часть из них осталась и сейчас.