Загрузка
00:00
/
05:19
Работа в госпитале
Куда можно было поступить на работу выпускнице 10 класса школы? Никуда. Только санитаркой в госпиталь. Вот я и поступила в госпиталь санитаркой. Госпиталь этот назывался 74/260, и там я работала. Конец зимы, всю весну, всё лето, и дальше: пока были обстрелы, пока были бомбёжки, пока передний край обороны был под Ленинградом. Потом война делала своё дело, мы тоже делали своё дело в тылу, войска наши начали двигаться в сторону Прибалтики, через Псков, Новгород, начали уходить. Поскольку я была вольнонаемной, то была на таком же положении, как призванные мои подружки-медсёстры. Но они были военнообязанными и военнослужащими, но жили мы примерно одинаково. Домой я ходила редко, мама работала заведующей приемным покоем больницы, которая помещалась в главном здании Дворца Пионеров на Невском проспекте.Что в рабочий день я должна была делать? Мыть палату, мыть больных, мыть посуду после пищи, писать письма родственникам больных, помогать сёстрам на перевязках. Сёстры помогали врачам на операциях, мы помогали. Это чёрная больничная работа.Госпитали, как и всякое стационарное медицинское учреждение, – это круглосуточная работа. Это начинается утром с уборки помещения, с перестилки больного, с ванной, куда мы его носим. Да, на руках на своих, а они с костылями, они раненые, им больно, они иногда плачут, и от боли корчатся. А их нужно нести, каталок тогда не было, как-то мы справлялись сами, потому что госпитали только начинали функционировать, это же не стационары. Очень-очень тяжелых больных, конечно, переправляли всегда в военно-медицинскую академию, в госпиталь, который на Суворовском проспекте, там настоящие военные госпиталя, где были военные хирурги. Они этому были обучены, они так работали, а у нас были просто раненые, которые нуждались в хирургической помощи обыкновенных хирургов, которые стояли у станка иногда целый день. А мы что? А мы подсобный труд, мы санитары. Даже не медсёстры. Мы убирали кровавые бинты, убирали кровавый инвентарь, наше дело было больных помыть, ухаживать за ними, перестилать, носить их, возить их, кормить их. Никакого чувства брезгливости не было, хотя крови мы всё равно все боялись, да, все боялись. Но надо было работать, потому идти на завод я не могла, так как я ничего не умела, а мыть полы и мыть людей – это, наверное, каждый может. И я это смогла. Это была работа.Столовых не было, питались все в своих палатах, наш госпиталь занимал клуб хлебопекарной промышленности, так он назывался до войны, потом он назывался клуб пищевой промышленности, теперь это замечательное заведение, которое называется клуб «Эрмитаж» на улице Правды, 10.
Читать интервью
