https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=2119
В разведку я попал уже на Северном Кавказе. Попал я в 275-ю дивизию. Когда мы пришли, нас выстроили. Кто воевал – шаг вперёд. Кто был ранен – ещё шаг вперёд. Ну вот подошли, говорят: «В разведку пойдёшь?» Я говорю: «Пойду». Пошёл в разведку. Ну в разведке первое время был ляпсус. Я был после Ленинграда. Сами понимаете, конечно, обессилены. И у меня была куриная слепота. Сказать, что я вечером не вижу, как стемнеет, я не мог. Побоялся – скажут: «О, трус!» Ну пошли на первое задание, впереди идущий, я его силуэт вижу, я за ним двигаюсь. Он остановился, я на него натыкаюсь. Нас, правда, обстреляли, разведка не получилась. Мы вернулись, он доложил. Меня командир разведроты, старший лейтенант, вызвал и начал ругать: «Что это ты? Мы думали, что ты воевал, вот уже два ранения!» И так далее, и тому подобное: «А ты вот такое, понимаешь, натыкаешься». Ну я и признался, что у меня куриная слепота, что вечером я не вижу ничего. Вот он меня ещё хуже и по-всякому выложил, и матом даже: «Надо было доложить!» Я говорю: «А как бы вы восприняли это?» Он почесал в затылке, говорит: «Ладно». Ну вот потом меня отпаивали рыбьим жиром с солью, с хлебом. Вот всяко было. Ну а потом нормально ходил на задания. А потом и командиром отделения назначили. Разведка – это привилегированная вещь. Нас не на переднем крае держали, в траншее, а где-то в глубине. На задание мы шли – сначала подготовка была к заданию, так просто в разведку не ходят. Сначала идут на передний край, разведывают позиции противника, где у него, что находится. Где огневые точки, где блиндажи. Намечает пути следования, как, где пройти. И от этого и действовали. Составлялась наша карта, составлялись карты других разведок. И была общая картина. И уже согласно этой общей картины были даны и задания. Были задания брать «языка». Были задания ДОТ или ДЗОТ постараться уничтожить, не всегда это получалось. Потому что немцы хорошие были солдаты. Мы ещё только учились.Моё дело было немцев сдать, а с ними объясняться… Вот были такие немцы, которые обращались к нам на ломанном русском. Были такие, которые знали русский язык лучше, чем немецкий немцы. Это были наши бывшие, которые жили здесь. «Языка» мне тогда не пришлось самому лично добывать. В группе – да. Лично я сам не добывал. Но потом меня назначили командиром отделения. И когда 31 декабря я уже командовал этим отделением, у меня было восемь человек. Мы переправились через Терек. Дошли, доползли, вернее. Где доползли, где дошли, где добежали до Ардона. Там нас опять обстреляли. Но мы обошли пулемётные точки, захватили румын. Оказались там румыны. А немцы, как румыны сказали, сели на машины и уехали. Куда – они не знают. Но мы поняли – уехали туда, в сторону Ставропольского края.