Учили нас, как управлять пулемётом, как наводить его, как чего, и оттуда нас направляли на фронт, а фронт был совсем близко от Москвы. На улице нас выстроили, обмундировали в белые шинели, ещё в шубах были, в валенках, потому что сильные были морозы. И три генерала смотрели, как мы выправлены, какие мы из себя, как чего. Я смотрел, стоял крайний и всё наблюдал, когда они подошли ко мне близко, этот старший генерал, а почему старший – потому что он шёл немножко впереди других двух. И он подошёл ко мне и спросил: «Как тебя зовут?» и потом сказал: «Я удивляюсь какой красивый молоденький солдат…» Я сказал, сколько мне лет – мне было тогда шестнадцать, по-моему. Ну вот и он сказал, что удивительно, что шестнадцать лет – и взяли в армию. И говорит, такой красивый молоденький солдат – ни в коем случае его нельзя брать на войну. Ему бы, говорит, только с девушками гулять, а его – воевать: «А если его убьют? Он же ничего не видел на свете!» И мне сказали, чтобы я сдал обмундирование, надел своё опять, и вот в своём нас отправили на железную дорогу, где стояли вагоны.