Значит, стояли всё время под Москвой. Мне не приходилось хоронить убитых, не приходилось держать по пояс в воде переправу, не приходилось пережить, может быть, таких страшных вещей, при упоминании о которых сердце замирает и сейчас. Но это был всё же фронт. Это был фронт, и наша служба не была лёгкой. Прежде всего потому, что мы, девчонки, попали в суровую военную обстановку: приказы командира, военные уставы, шинель, кирзовые сапоги. Всё это не вязалось как-то с женской натурой и требовало, конечно, определённого напряжения сил. Со мной никого не было за тысячу миллионов километров. Почему же? Я одна была со всего факультета. Как же? Повестку я получила, а все однокурсники, они в Ашхабаде, а кто не в Ашхабаде – он не получил повестку. Я была одна из Московского университета вот в этой батарее. Ещё были из московского университета 2 девочки с искусствоведческого факультета, но не на нашей батарее. На нашей батарее были без образования высшего и вообще призванные недобровольно, недобровольно пришедшие женщины.