Ехали мы наверно, неделю, если не больше. И бомбили нас, и всё. Везли в товарных вагонах прямо. Привезли, разгрузили в каком-то лесу. Ночь, дождик, мы все мокрые. Ну, ничего. В учебный полк мы попали, разместили нас по домам. А жили там так плохо, у них даже земляные полы были в домах. И нам так было удивительно. С нами начали заниматься – и винтовку изучать, и ходить строевым шагом, и в строю ходить, и по-пластунски ползать. В общем, вот так. Два месяца мы были в учебном полку. Но аппарат мы не видели – такая деревяшечка была, а как работать мы не знали. Потом мы присягу приняли. А на принятие присяги форму нам выдали – гимнастёрки с отложным воротником ещё были. Галифе-брюки и ботинки, американские что ли, 45-й-46-й размер. Мы, конечно, ботинки не надели. В рваных юбчонках своих, в этих гимнастёрках приняли присягу. И нас распределили. Мы, как были шесть человек из Бронниц, так друг за друга и держались.