Меня тогда взяли временно на работу. Колхозы сохранились, но их переименовали, вместо колхоза – община. Немецкий комендант района оттуда по деревням старостам давал разнарядки. На нашу общину и на других, в общем, на деревню было десять человек привлечено на временных работах немецкой армии, которая строила мост. Река Сейм разделяла деревню Матиёвка и районный центр – Батурин. От Матиёвки до Батурина строили мост. Его строили мадьяры, тоже принудительно. А нас привлекли в снабжение, подвоз материалов. За Матиёвкой – лес сосновый. И нам в обязанность – ехать в лес, там погрузят брёвна. Эти брёвна везёшь к мосту. В лесу заготовку делали мадьяры. Подводы сопровождал вооружённый немецкий солдат. И на каждые пять подвод полагался одни немецкий солдат. Не разрешалось даже по личным надобностям останавливаться. Надо разрешения [просить] у этого немецкого солдата. А мы-то разговаривать не можем по-немецки. Так вот, мимикой показываем, что мне хочется сделать. Он потом рукой махнёт: делай! И сразу сам он не отходит, стоит с автоматом. А потом – снова на подводу, и поехали дальше. Таким образом мы подвозили лес. Погрузка была – мадьяры, то есть венгры, государство Венгрия. Их мадьярами называли. Разгрузка – тоже мадьяры. И так мы возили. В день делали порядка пяти-шести-семи раз. Кормили нас из своих продуктов. Я не один был, нас было пять человек. В Батурине, на берегу реки Сейм, там улица. И приказным порядком нас расселили у граждан, проживающих на берегу. Мы отдаём продукты, их обязали готовить продукты, еду нам. А что мы из дома брали? Картошки, крупу… Украина славилась салом – сало, яички, и всё это мы отдавали, и нас спрашивали: «Что вам?» Обычно простой сельский суп. Но когда наш срок, пять дней, закончился, нас отпустили домой. А общине уже подобрал других на смену. Те приезжают, мы уходим. И так же продолжали агитировать в полицию. Отказался.