https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=2293
И попала я в связь линейным надсмотрщиком, кто был в армии, знает, что это за работа – тяжёлая, трудная. Роста я была не очень высокого, немножко пухленькая была, как и сейчас. И мне дали катушку с кабелем, проинструктировали, дали аппарат, забыла, УНФ или УНР. Деревянный ящик, и там трубка, и зуммер есть, похожий на соловья. Трубку снимаешь, а там, вот кто ведёт бой, например, командир штаба или командир дивизии говорит: «Одиннадцатый, одиннадцатый». – «Слушаю, товарищ первый». «Так, – ну, всё нельзя сейчас рассказывать, – какого хрена ты там, где болтаешься, связи нет, бой идёт, у меня никаких сведений нету. А ты не можешь!» А я вся в слезах, сейчас расплачусь, сапоги 35-й размер, а у меня 43-й, в снегу. А кто тянул провод, когда к бою готовились, старались повыше в кустах запрятать. А я должна найти, где этот прорыв. А я уже намучилась, вся мокрая, эти сапоги не знаю, чем привязать, чтоб мне их не потерять, или валенки – ещё хуже. А мне он кричит: «Расстреляю! Связь давай!» И вот я нашла и целую этот провод, и плюю, тьфу-тьфу-тьфу, закручиваю, если есть возможность стянуть его. И быстрей опускаюсь: «Товарищ первый, товарищ первый, связь налажена!» – «Ах, ты умница, ты моя золотая!» И я такая счастливая иду, тащусь, еле ноги тащу. У меня все пальцы такие кривоватые. Это я держала, а снайпер немецкий видит, и мне по пальчикам – бух, бух, бух. Иду счастливая, вся в крови. Вот такая у меня служба была. И служила я, так мне на роду что ли написано, подо Ржевом. Вот я до сих пор не знаю, как я жива осталась.