https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=3210
Как-то далеко-далеко слышу: «В атаку, в атаку, в атаку!» Думаю, что – в атаку? И вот утром, в шесть утра, вся эта группа покидает землянку, а я за ними, мне даже страшно было, что ж я тут одна останусь-то. И мы заняли исходные позиции, командир батальона даже не знал, что я пойду за ним, потому что я в таком состоянии лежала. И двухминутная артподготовка, и «Вперёд! За Родину!» – по такой команде. И мы поднялись и во весь рост, это было страшно. Земля дыбилась перед нами, всё горело, дымилось. А со всех сторон зовут на помощь солдаты. Я не помню, сколько я человек перевязала, но что-то немного. А рядом со мной перевязывала девочка Маша Короткова. И ей неудобно было лёжа, а головы нельзя было поднять, столько было огня. Вы представляете, что может винтовка против автомата? У них автоматы, миномёты. Я не могу даже вам сейчас передать. Это страшно было, всё горело и дымилось, и столько было огня. Но ей неудобно было перевязывать лёжа-то. И она поднялась на коленочку, а недалеко от меня, я видела всё. И ей автоматной очередью руку раздробило. Она зажала руку и поднялась во весь рост, и помчалась. Я кричу ей: «Маша, ложись! Маша, ложись!» А она как кузнечик от одной воронки [к другой] – то появлялась, то исчезала, то появлялась, то исчезала. Ну и всё, Маши нет. Прошло какое-то время. Я, может быть, только два человека перевязала. Потому что невозможно было головы поднять, а снега было полно. Это было 24 февраля, столько было снега, ужас. И я вот в снег эту голову, готова была сквозь землю провалиться, чтоб только остаться живой. И я слышу, на помощь зовёт командир батальона: «Маша, меня ранило». Он не кричит: «Лида, меня ранило», он зовёт: «Маша, меня ранило». Потому что он знает, две Маши, а я-то не должна была идти, он не знал. Я думаю, этой Маши уже нет, а Маша Иванникова – учительница из Новосиля. Такая женщина хорошая, она была старше нас всех, необыкновенная, она была как матушка, она так меня оберегала всегда. Эту Мария Иванникову я уже не видела, не было её около меня. И я поторопилась, по-пластунски побежала на помощь командиру батальона, капитан Волосных у нас был. И вы знаете, я проползла немножко, и тут я вспомнила своего старшину, который стоял у меня на спине своим сапогом, наступал мне на спину и кричал: «Ниже! Ниже!» Вот я его тут вспомнила, вот что он хотел. Он хотел, чтобы мы остались живыми. И надо было ползти незаметно, но быстро. Ну и командир истекает кровью. И я поднялась во весь рост, сколько шагов я сделала, я даже не могу вам сейчас сказать, и он меня как шарахнул. И я упала.