https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=2745
Экипаж уходит, лётный уходит, прилетает, отдаёт формуляр, пишешь в формуляре неисправности, и всё. А всё остальное мы делали – техники. Наше дело – техническое состояние самолётов, всё. Чтобы работали двигатели, чтобы работали тормоза, чтобы были накачены шасси. Чтобы была заправлена машина, всё. Мы были обеспечены: запчасти, горючее, масла. Всё это было, вот. Ну если где-то что-то недопонимаешь, так соседний парень, мужик подойдёт, поможет или… На аэродроме у нас же много технического персонала. Свой старший инженер эскадрильи был. Так что работы много было, понимаете, четыре года приходилось работать круглосуточно. Не было слова такого, что вот у меня выходной или отдых. Днём надо было готовить самолёты, ночью надо было отправлять самолёты, встречать самолёты. Там некогда было… Знаете, стоя, бывало, спали иногда. Вот подойдёшь под шасси, встанешь и уснёшь. И так бывало. Так что вот трудно передать, очень сложно было, понимаете. Работы было много, потому что лётчик отлетал – и пошёл отдыхать, а нам надо встречать самолёт. Послеполётное обслуживание. И предполётное обслуживание. Надо заправлять, надо обслуживать, проверять, чтобы самолёт был исправный, понимаете. Поэтому работы было круглые сутки, мы не знали, что такое отдых. Никаких ангаров, на улице в землянках жили, господи, какие там ангары. Руки, лампу АПЛ, палаткой накрывали двигатель, ставили стремянку, подавали тёплый воздух туда и работали. Как-как, а как в тундре в пятидесятиградусные морозы работали? 45–50 градусов, а буровые останавливать нельзя было, работали. Это уже принято – работать надо, никуда не денешься. Сложно было, тяжело было, ничего не скажешь, вот. Но на Курской дуге, когда мы воевали, там участвовало восемь воздушных армий, вы представляете? Небо чёрное было от самолётов. Это, считайте, каждая воздушная армия – двести двадцать самолётов, вот умножьте на пятнадцать. Вот сколько самолётов участвовало на Курском плацдарме. Так же, как и танковый бой был в Прохоровке. Тысяча двести танков против тысячи двести танков, вот такой бой был на Прохоровке, возле Белгорода. Поэтому эпизодов много было разных, но тяжело было, конечно, 41-й, 42-й год. Бомбили нас постоянно. И никто не болел никогда. Четыре года я прожил безо всяких хвороб.