Загрузка
00:00
/
03:41
Зверства фашистов
Потом мы пошли дальше, и мы наткнулись на наших убитых разведчиков, куча целая, мы потом им там памятник поставили после войны. Двое прямо прибитые к стене дома, привязаны. Один высокий, а другой небольшого роста парень. И мне ребята, мои однополчане, говорят: «Ой, как жалко, вот эта пара, они так хорошо пели и приходили к нам, ходили в гости, как говорится, по другим блиндажам. Они очень хорошо пели, но они разведчики. И их немцы схватили и казнили. И мы потом хоронили их, мы их сняли. Пришли люди, народ такой, жители, и священник пришёл. Нашли куда положить их, хоронили мы их. Город Щорс, я помню, город Щорс, бои были, я стреляла там, всё вместе с солдатами. А потом мы освободили тюрьму и, когда мы подошли и открыли одну из камер, там девушка мёртвая, и по всем стенам написано было всё ею, она все писала. Это тоже какая-то партизанка, которую они схватили немцы и замучили её. Вот я тоже этот момент запомнила. Запоминалось все самое такое нерядовое. Шли дальше. Идём дальше. И я иду и навстречу нам бежит женщина с ребёночком маленьким на руках. И интересней всего, что они все в крови, ребёнок и она тоже. А она нормальным шагом к нам бежит. А мы идем по дороге, группа наша вся, полк наш идет. Она бежит и, наверное, меня увидела, а я обычно в первых рядах шла с ребятами. Бросается ко мне и протягивает мне ребёнка окровавленного, но он живой, головка шевелится, всё. И говорит: «Посмотри на моего сынка». Я ничего не понимаю, она говорит: «Ни в чём дело, вон школа, освободите ради Бога. Я оттуда вырвалась, ребенок пострадал и я, но я вырвалась, а там, знаете, сколько детей и женщин. Они сейчас собираются сжечь эту школу, немцы». Наши ребята говорят: «Какие немцы? Мы вроде бы выгнали из этого городка немцев». А потом уже мы дальше прошли, и, вы знаете, действительно они жгли школы, детей собирали в деревнях. И это все на Украине уже.
Читать интервью
