https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=2053
Блокада началась. Сначала были открыты рестораны. Так как мама стеснялась не в своей квартире что-то готовить, мы ходили туда. Дедушка был изобретатель. Он очень много получал премий, деньги были до какого-то времени, пока сберкассы не закрыли, но мы всё-такие ещё как-то могли кусочек хлеба купить. Мне купили куклу, которая держала в руках коробку конфет. А все игрушки у меня остались в Колпино, папа ездил туда, но что он забирал? Он, например, забрал бабушкину коллекцию чая, наши зимние вещи, полмешка картошки из дома забрал, пока мог туда ездить. Это нас тоже как-то поддержало, особенно этот чай. Но игрушки он мне никакие не привёз, и книжки тоже мы купили только уже перебравшись в Ленинград. Я помню, что «Принц и нищий» – последняя книжка, которую мы купили и эту куклу с коробкой конфет, из-за конфет, конечно. Это с витрины начали продавать уже. Потом всё это прекратилось, карточки ввели довольно рано, ещё в Колпино мы были, карточки в августе уже были. Нормы хлеба и всего были. Потом вдруг исчезли все продукты. Восьмого сентября разбомбили Бадаевские склады, правда, говорят, что, в основном, там было сладкое, а другие запасы где-то в других складах. Но, всё равно, достаточно много муки, сахара – это всё в Бадаевских складах было. У меня такая глава есть «Карамельный асфальт», рассыпался сахар по земле, люди собирали и выплавляли. Мы туда не ходили с мамой. Это довольно далеко от нас было. Соседи приносили эти куски земли, пропитанные сахарным сиропом. Я это видела и потом говорила: «Мам, ну почему мы туда не ходили?». А как-то нам не чувствовалось пока. Потом вообще, по карточкам были написаны нормы: столько-то крупы, столько-то мяса. Всё это уменьшалось, уменьшалось, потом всё это вообще перестали выдавать. Хлеб был. Но тоже уменьшалась, уменьшалась норма хлеба, пока не дошло до того, что мы уже очень сильно почувствовали. Кончился картошка, запас полмешка. Ничего не было, никаких запасов, потому что мы пришли не в свою квартиру, не в свой дом, где что-то можно было бы ещё найти, запаса никакого. Папа приносил из столовой заводской мне какую-то похлёбку. Он был у нас на казарменном положении. То есть, он, как военный должен был там быть неделю, потом один день увольнительную ему давали, и он что-то мне старался принести.