https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=1578
Дня два прошло. Я тогда узнал, что собой представляет война. Вечером, где-то в десять часов, когда начали ужинать, смена одна поужинала, ушла работать, а смена, которая работала, пришла – женщины расселись с мисками, с котелками на соломе. И вдруг появляется тройка «юнкерсов», а мы тогда не знали, это потом мы только поняли, что это штурмовики, и сбросили на лагерь... А территория большая, где-то пять-семь тысяч человек сидят возле котлов, котлы горят, кухни работают, кто-то ещё стоит с миской в очереди на получение пищи. И в это время бомбы, а мы ещё находились на противоположной стороне Ингульца, возвращались с минирования. А потом разворачиваются, бомбы сбросили, а работали только практически одни женщины, мужчины – так, специалисты были там некоторые: строители, топографы и так далее. А в основном женщины, девушки – белые платочки, белые кофточки, по кукурузе, по подсолнечникам – прятаться. Крик слышен по реке, волосы даже дыбом встали. А когда возвратились самолёты – начали с пулемётов расстреливать бегущих в панике женщин. Когда мы подъехали через речку, через брод, я не мог смотреть на женские тела – разорванные, искалеченные, тех, кто попал в центр бомбёжки. И никто не может успокоиться, все бегут, кто куда бежит в страхе. Из штаба приехали машины – раненых подбирать, увозить. А штаб находился в Недайводе, где-то километров, наверное, в пятнадцати. Вот оттуда приехали машины, раненых подбирали. С трудом где-то к середине ночи успокоились, начали собирать группы женщин. Собрали. Пришли в себя мало-мальски. Слёзы, крик, представить очень трудно, что вот происходило там со стороны психической на человека. В этот вечер я понял, что несёт война.