https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=1391
Мама с первого дня брала меня за руку и начала ходить по своим знакомым, бывшим партийным работникам. Они собрались, и одни предложили уйти в деревню, а другие сказали, что надо в городе остаться, потому что они видели лица людей, растерянные лица. Люди не знали, что делать, и они поняли, что раз они коммунисты, то они должны морально поддержать людей. Лица, конечно, у всех были страшные. Люди не знали, что делать, и решили, что они здесь нужнее, чем в деревне, и поэтому решили создать подполье, хотя, как работать в подполье, никто не знал, только по кино. Что знали – то знали, ну и решили создавать. А потом ходили все время немцы, ещё повесили на площади Свободы рупор большой. И там рассказывали, как отступает армия, как всё плохо и как Сталин бежал, и все бежали, что Москва сдана. Но они, подпольщики, на той квартире, где еврейская семья жила, слушали радио в сарае, и они знали, что Москва не сдана, что Сталин не уехал – это было самое главное для нас. Хотя – как далеко, казалось бы, а всё делали, слушали и они писали от руки эти листовки и клеили их на стены, чтобы знали, что Москва не взята и чтобы люди поддерживали друг друга. Организовалось подполье, и они ходили на эту площадь, слушали, что там рассказывают немцы, потому что им ещё сравнивать надо было. Там мама встретила женщину, которая сказала, что создали ещё одно подполье на железной дороге. Кстати, это была самая крупная подпольная организация в Бресте, но эта группа была одна – самое сильное подполье, и они провели больше всего диверсий. Бывший секретарь парткома возглавил эту организацию. Получилось так, что потом они объединились, и он стал первым секретарём подпольного горкома партии. Сначала создали обком партии, но поняли, что в области они не смогут работать – не получится, очень всё далеко и эффекта не будет, поэтому городской стал комитет партии. Абсолютно хорошие люди, и именно если бы не было людей, которые отвечали и за себя, и за то, как они жили, а жило всё же 611 человек-подпольщиков, утвердили в горкоме партии этот список подпольщиков на 611 человек. Но, кроме этого, почти у каждого активного подпольщика было 3–5–7 человек, то есть подполье было гораздо больше. А не утвердили, потому что не было какой-то справки, не было того, кто подтвердит, что погиб тот, кому он подчинялся. Всё, уже не утверждали, так что их было больше.