https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=1390
Мы жили в этой маленькой квартирке, еще папа не ушел, и вдруг слышен немецкий голос, немец кричит во дворе. Мама у нас соображала быстрее всех, она быстро ему сказала лечь на кровать, потом накрыла его периной. Там еврейская семья жила – у них перины не как одеяло, а больше, чем одеяло. И она положила его под перину, а мне сказала: «Ложись сверху». Я легла сверху. Лежу и думаю: «Папа, задохнется под периной», соображала, ну а что делать – надо лежать, не шевелиться.Ворвался немец в квартиру с автоматом и кричит: «Юда, юда, юда». И потом стал двигаться. И мама говорит: «У нее тиф». Он к кровати стал двигаться, немцы очень боялись тифа, очень боялись. И его как ветром сдуло, и всё. Опять спасли папу, а так с папой что бы было? И на следующее утро мы папу провожали. Надо было пройти самое трудное место, опасное – мост через железнодорожные пути. Мама пошла и я, мы папу проводили, расстались, и мне так не хотелось уходить, я прямо думала: «Ну я же могу, дошла сюда, и туда дойду», а это было уже за городом. Но получилось, что мама сказала: «Нам надо уходить, вернуться», а я тоже думаю: «Ну как же, там бабушка осталась, тетя осталась 19-летняя, ну как вот мы пойдем?» Но потом папа начал говорить, что он быстро пойдёт и так далее. Короче говоря, папа ушёл в первые дни войны, а вернулся, когда освободили Брест. Он приехал из партизанского отряда. У меня есть документы, там все справки его. И вот он вернулся искать семью, он ничего не знал, хотя мы были недалеко, а партизанский отряд был другой, не тот, в который мама ходила, мы же ничего не знали.