Стали из Белгорода идти в сторону России. В деревнях украинских народ взбунтован был: «Что же вы уходите, покидаете нас?» А немцы сзади уже подгоняли нас. Они на мотоциклах, а мы пешком давали по сто километров в сутки, не спавши: идёшь и спишь на ходу. Вышли в украинские степи. В деревне народ то ли не приветствовал, что армия уходит, то ли обозлённый кто-то был. Кое-кто выносил хлеб насущный какой-то там: отрежут полбулки и солдатикам подавали, а кто вообще ничего не давал. Вышли в поле, была команда: отправлять, прогонять скотину в Россию с Украины, чтобы не попалась немцам в лапы. Скотина эта брошена, коровы ревут, свиньи бегают, гуси… Приходилось что делать: есть-то надо, устали уже по сто километров идти. Допустим, того же барана или козла пристрелят ребята, располосуют и вырезают мясо. Сырое мясо в рюкзаки себе накладывали. Ни соли, ни хлеба, ничего, им питались и шли. Идёт колонна солдат, едят и бросают кости с сырого мяса, на рюкзаках – кровь. Шли трое или четверо суток – далеко идти от Старого Оскола. День и ночь, день и ночь шли почти без отдыха: на ходу встанешь и спишь. Таким образом, дошли до Пензы, и только там нас уже одели и накормили.