Загрузка
00:00
/
03:04
Огороды на улицах Ленинграда
А в феврале, ну, об этом мы узнали позже, было принято решение Ленсовета – весной начать засевать. И, видимо, были где-то доставлены семена. Сады Летний, Таврический, рядом с нами, на Петра Лаврова, был бульвар, на улице Фурштатской был бульвар. И где-то начиная с апреля месяца, опять же, отряды были созданы из тех, кто остался. Люди ходили, вскапывали, сажали. А начиная с мая, мы, школьники, тоже в этом участвовали: или мы сопровождали маму хвостом, или мы там ковырялись в земле. А где-то начиная с июня месяца, я этого не помнила, мне сейчас сестра рассказала, нас водили на прополку того, что было посеяно. Мы пололи морковку. Морковка, лук, конечно, потому что весь Ленинград был поражён цингой, естественно, авитаминоз был у всех. Все мы имели пародонтоз после этого, большинство осталось без зубов. А мы, как подрастающие… Вообще этот период, 7-11 лет, – это самое становление, поэтому мы не стали высокими, как был папа. Мы стали все меньше ростом, наша вся популяция пошла. Потом сажали горох, он очень быстро растёт. И помню, как мы приходили в Союз писателей и нам давали большую охапку взошедшего гороха. Никто не ждал, когда там стручки будут, до стручков ещё дело не доходило, потому что эту всю зелень перемалывали. Всё-таки это была какая-то еда, и это был какой-то зелёный витамин. Когда начались первые листочки, я помню, мы просто ели – необходимость такая была. Зелёные листочки срывали и ели их. Нам казалось, что это вообще верх всего, что может быть. Потом у нас уже где-то в июне во дворе обнаружили, что растут шампиньоны. Стали появляться шампиньоны. И у нас была работа – каждое утро мы просыпались и смотрели, появлялась там где-нибудь новая головка, есть эта шапочка или нет. И потом, значит, если мы что-то видели, то мы наперегонки, кто быстрее с лестницы спустится, а какие это были перегонки, вы себе представляете.
Читать интервью
