Загрузка
00:00
/
03:21
Большая семья
Я родилась в 1930 году, в Ленинграде. Жили мы на Объездном шоссе. Семья в то время была у нас большая. Это был дом, который был построен моим дедом, отцом, дядей, в общем, все строили этот дом. Кстати говоря, он строил этот дом как частный. Но поскольку у нас народ, так сказать, был такой послушный, сказали, что надо, в общем-то, и мы решили все-таки сделать как государственный этот дом, и отдали мы этот дом. А потом уже, спустя много времени, снова этот дом арендовали как бы уже, дважды он побывал нашим и не нашим, вот этот дом. Но все строили они только сами. И рядом были там дома, но это были же жактовские дома. И наш потом стал такой, во время войны уже был такой же, как они, это абсолютно. И мы в этом доме проживали, и дочки выходили замуж, сыновья женились. И, в общем-то, двое: папа и его брат родной, он один, у него тоже семьи не было, а папа и бабушка, дедушка, его сестра, она взрослая, жила с мужем, и двое детей. А у нас было трое детей и дядя. Таким образом, такая семья, когда началась война, она была в таком составе. Всем хозяйством занималась у нас бабушка, и всё время, до последних лет своей жизни, она, в общем-то, всё время следила за нами, несмотря на то, что мы постепенно становились взрослыми. И мы её часто вспоминаем, уже сами преклонного возраста, а часто вспоминаем, и нередко помогает в решении каких-то вопросов. Она была очень мудрым человеком. Вот так я считала и думаю, что я не ошибалась. В канун войны бабушка посадила яблоню, у нас не было, и посадила яблоню. Вот эта яблоня плохо приживалась, никак не было её. И вот переводили, переносили веточки этой яблони – не знаю, сколько раз. Бабушка посмотрит из терраски так: «О, садоводы снова понесли на новое место». А потом она прижилась. И когда мы уже уезжали, Вы не поверите, какая это была антоновка, это что-то. Крупная. Я говорю: «Вот тогда бы это было». Так что, есть много моментов таких, которые переживали.
Читать интервью
