Письма писали, получали, фотографии отправляли. Я очень много отправила фотографий домой, но не все сохранились. Крыша протекла дома у мамы, а над столом висела доска, она фотографии на доску вешала. Я присылала с фронта, а она их все – нет, чтобы собрать или куда-то положить. Она говорит: «Я утром встану и всех вижу, что ты делаешь». Весело. А был сильный дождик, крыша протекла и всё по этим фотографиям, очень много испортилось. Фотографировать нас из штаба фронта приезжали. Обязательно нам давали тоже фотографию. Оставлял, говорил: «Через какое-то время мы вам пришлём». Меня сфотографировали. «Зайцева получит фотографию. Мы вам пришлём». Они присылали. Фоторепортёры, они этим занимались. Там политотдел у нас занимался. Я ж была член партии, не комсомолец, только была пионерка, носила галстук, и вдруг мне предлагают вступить в партию. «Боевые листки выходят нормальные, всё там нормально описывает, интересно читать. Давайте мы её примем в партию». Я говорю: «Я ещё комсомольцем не была». – «Ничего, будете». Через месяц – там дают срок – я выдержала его, меня приняли в комсомол, дали комсомольский билет и на второй день его отобрали, дали мне партийный билет. И я стала членом партии.