Портсигар в подарок за идею романа «12 стульев»

У папы всегда была масса идей, масса всяких сюжетов. Он ничего этого не успевал сам. Он всегда с удовольствием дарил эти сюжеты. То есть это был блестящий обмен самыми замечательными мыслями. Ну и папе пришла в голову эта мысль про «12 стульев». Конечно, были какие-то знакомые, были прототипы, были смешные с этим связанные истории. Ну и папа соединил Ильфа и Петрова и сказал: «Братцы, вот у вас это должно получиться. Значит, пишите то-то, то-то». Они тоже долго сопротивлялись. Они хотели, чтобы он сам писал. У них был комплекс неполноценности. Папа как бы уже был мэтр. Но, конечно, он никаким мэтром ещё тогда не был. Хотя к этому времени он уже написал «Растратчиков», которые были переведены на все мыслимые и немыслимые языки мира. Была «Квадратура круга», которая шла. В общем, он как-то уже был знаменитым. А они жались, мялись. В общем, они сели писать. Папа это всё описал. Неоднократно он описывал эту историю. Ну, короче говоря, когда папа приехал посмотреть, что они написали, и пройтись рукой мастера, как они договаривались, он обомлел. Он увидел, что они написали гениальный роман, что они придумали Остапа Бендера, который папе тогда и в голову не приходил, что они многое придумали. Он совершенно обалдел, как это было замечательно сделано. Новый герой – совершенно свежий, интересный. То есть это была великолепная работа. И он сказал: «Ну знаете, братцы, мне вообще тут делать нечего. Руки мастера здесь не требуется. Здесь абсолютно рука мастера. Вы написали замечательную вещь. Я думаю, что вас ждёт блестящее будущее, что эта вещь будет очень популярной, и вот вы в одночасье превратитесь в знаменитостей. Но вы за это должны эту вещь мне посвятить и подарить золотой портсигар». Всё это, конечно, были шутки. Это всё не носило никакого коммерческого характера. Всё это было в шутку. Но они ему посвятили эту вещь и торжественно принесли ему портсигар. Но портсигар был дамский. Они сэкономили на этом весе, по-видимому. И всегда, когда папа рассказывает про этот портсигар, ему задают вопрос. «Давай, Костя, я понимаю, что сейчас будет вопрос: где портсигар? Предъявите». А где портсигар? Неизвестно. Просто неизвестно. Где-то он канул в лету. Как канули в лету очень многие ценные вещи, к которым тогда было совершенно плевое отношение. Не было тогда мемориального. Никто к этому не относился как к мемориальному.