Депортация крымских татар

Ну, я служил тогда в Сарабузе, сейчас он Гвардейск называется. Там два полка наших стояло, авиационных – пятый и шестой авиационные морские полки, торпедирующие. Ну, вот в одно прекрасное время нас подымают всех по тревоге, кто свободный, дают вооружение – и поехали в Сарабуз. Вот где татары живут. Приезжаем, окружаем это дело. Всё, 15 минут на сборы, на «Студебеккер» и в теплушки. Всё – и их уже нет. Ну, а реакция, что реакция? Они и скот стреляли, им разрешали: пожалуйста, стреляй, зарежь. Но всё за 15 минут. Точно было 15 минут отведено на каждый дом. Ну, сами понимаете, когда в доме живёт 10–15 человек, и вот с такими детьми – там плачу было, крику было, ой-ой-ой. Но на это уже никто ничего не смотрел. На это не обращали внимания. Ну, если он русский, он русский и хочет остаться в этом доме – пожалуйста, оставайся, живи. Его не трогали. Или жена – её тоже не трогали. Ну, вот, я знаю одного лётчика, он в то время уже был татарин сам. Фамилии я уже сейчас не помню. Герой Советского Союза. А его мать и отца высылали, и он ходатайствовал, и всё равно ничего не мог сделать. Их выслали. Так вот. Видите, он татарин, его ж с армии не уволили, его ж не отослали никуда. Он воевал. А вот мать и отца отправили.