Загрузка
00:00
/
02:19
Последние дни войны. Как нас чуть не расстреляли свои
А потом, когда время прошло – вперёд на Берлин. И утром, только рассвело, едем – стоит генерал, остановились: «Сади пехоту. Сколько можно». Нас – четыре, шестнадцать и там ещё было 18 «студебеккеров», как наши грузовики были. И сколько можно, где можно было сесть, встать – загружай, вперёд, быстрее взять Берлин! Мы их посадили, кто сел, кто прицепился – и вперёд. И целый день с утра до позднего вечера ехали. Ну дорога есть, дороги там хорошие, но и пыль и так далее. Подъезжаем к горе, к Альпам. И дорога идёт круто влево, поворачивает, объезжает эту гору и выходит на Новоградец. Но кто сопровождал, товарищ, понимает, говорит: «Встать пехота! Напрямую идите, и вот там тропинка вас приведёт». А мы как раз за ночь подъедем к этой тропиночке. Пехота пошла через, а мы объезжаем. Объехали, только остановились, ну там ещё, может быть, метров осталось пятьсот до города, чтобы заехать. Вдруг, смотрим, с гор спускается пехота, поднимается во весь рост и – урааа! – и по нашей колонне, а мы их по-русски: «Вы что, туда-сюда, вас везли-везли, а вы нас расстреливать». Не знаю, каким образом, но утихомирились быстренько. Правда, одну машину пробили, но не взорвалось, а все были целы. Ну упали все сразу. Но опять же поворчали-поворчали, посадили, опять поехали.
Читать интервью
