Возраст был почти шестнадцать. В 41-м году, когда объявили, ребята собрались сразу, с деревни молодёжь. И каждый по-своему обсуждает. Единственное, что было: «Ну, мы им дадим». И дали. Только в 45-м году дали. Немецкие войска рвались к Москве, были уже в Химках, рассматривали Москву. Всё это происходило на моих глазах. Отца взяли в армию. По-моему, тринадцать возрастов сразу взяли. И отца забрали. И я остался старшим. Ну, куда? Окончил среднюю школу московскую. Хотел на завод устроиться, а попал на строительство оборонительных сооружений юго-западнее, по-моему, под Съяново, село Ям. Мы копали противотанковый ров. К тому времени уже самолёты на Москву начали первые полёты. Пока ещё не так массивно, пока единицы. В Съяново брали в своё время рабочий камень. И там специальные ходы образовались. Туда прятались мы от самолётов. Но нас не бомбили, а на наши головы только сбрасывали листовки антисоветского, конечно, производства, это ясно. Призывали сохранить листовку, а потом сулили очень прекрасную жизнь и так далее. Но эти листовки собирали и военнослужащим, кто там обслуживал нас, сдавали. Их запрещалось брать. Агитация против нашей страны. Против нашего народа, выходит.