https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=1779
Был ясный, такой солнечный день, небольшой такой снежок был уже покрыт. Это где-то в начале октября, это где-то 5 или 6 октября 41-го года. Вот смотрим, сидим. Заняли мы оборону. Значит, я командир взвода, у меня было 40 человек личного состава. Вооружены мы были только трёхлинейной винтовкой с патронами, а техники никакой не было. Достаточно сказать, что училище имело только одну 45-миллиметровую батарею. Шесть орудий 45-миллиметровых. И миномётную роту. А больше у нас никакого вооружения не было. Вот оборона, которая подготовлена на Бородинском поле, она была на 50 процентов, наверное, готова. Были ДОТы, железобетонные ДОТы. Были капониры некоторые. Некоторые, значит, траншеи были вырыты. Но практически зона была не вооружена, оборона не вооружена. И вот мы сидим, ждём. Где-то 6-го, или 7-го, или где-то вот в начале до 10-го числа, идёт немецкая колонна по Минскому шоссе. Видим, идёт 10-12 танков, наверное. Открыты люки, идёт музыка. Немцы сидят на танках сидят открыто, нигде ничего нету. Они подходят к обороне, в это время раздаётся несколько выстрелов, и были подбиты два танка. Первый танк подбит был и последний танк. То есть, нет движения, колонна немецкая приостановлена. А ведь после окружения вот этого вяземского котла немцы выделили девять дивизий, которыми вот Гопнер такой генерал, немецкий генерал Гопнер командовал этой группировкой. Вот эта дивизия, немецкая дивизия двигалась, она уже думала, что всё свободно. Поэтому и немцы себя чувствовали очень свободно: сидят все на танках открыто, вроде того что музыка играет, никто сопротивления не оказывает. И вдруг подбили два танка. Немцы всполыхнулись, и где-то проходит примерно полтора-два, а может, и три часа, я уже теперь не помню, ну вот что-то очень быстро, откуда-то появились немецкие самолёты, появилась, значит, артиллерия. И нашу обстреляли. Вот тогда-то впервые я почувствовал настоящую войну. То есть, идут, боевыми снарядами стреляют. И вот, значит, нас отбомбили, отстреляли, и от взвода у меня осталось какие-то… ну сначала были раненые, убитые, а потом, когда немцы перешли в атаку, мы тоже их отбивали значит так и переходили, дважды или трижды ходили в рукопашный бой, и за первый день у меня из взвода осталось 18 человек. 22 человека были убиты и ранены. Вот что я… мне 19 лет, я командир взвода встретил вот такую кашу. Вы можете представить, как это всё отражается на психике каждого человека. У нас нечем было оборонять. И вот мы Бородинское поле обороняли где-то шесть дней. А потом уже дали приказ, уже нас выдох, у нас никаких не подкреплений не было. Стали отступать. Летят пули «жжж», нигде никого нету. И все как от молота убегают, и все бегут. Это считается неорганизованный отход. Это я уж потом стал, когда я разобрался. Вот неорганизованный отход, и мы все Бородинское поле просвистели. Вот это нельзя говорить. Мы отступили. И вот на шестой день, где-то на пятый день, я получил контузию.