До Минска нас не допустили, до Новобелицы только. Там был штаб фронта, и наш госпиталь в это время стоял. У нас секретарем госпиталя была пожилая женщина, и она отправилась в тыл. Не могла дальше ехать, отправилась по своим обстоятельствам. И начальник госпиталя меня просил работать за неё. И вот я носила все сведения, донесения в штаб фронта. И отчёты обо всех прибывших – выбывших больных, вплоть до сообщения о наличии вшей, педикулёза. Я пошла отнести это донесение, но не пошла по улице, а пошла через платформу. И вдруг меня солдат останавливает, «Девушка, подождите». Я оторопела. Потом смотрю, подъезжает «Виллис», машина американская, и выходит высокий, красивый мужчина в бурке. И он оговаривает своих подчинённых, что они неправильно разгрузили груз на землю и замочили его. Он там-то был несколько, можно сказать, секунд, посмотрел и уехал, а я пошла своей дорогой. Вот я увидела. А потом уже, у нас уже появилось любопытство. А где же они живут-то? Ну, конечно, никуда мы не могли пробраться так просто. Когда было свободное время по улице пойдёшь погулять и вот посмотришь, где же живет Рокоссовский.