Загрузка
00:00
/
08:57
Как мы с Григорием Гуревичем ставили пьесу «Клоп» в самодеятельном театре
Мы с ним сделали в Кремлёвском театре во времена Хрущёва «Клопа» и за «Клопа» получили первую премию. Фамилий наших не было, потому что Хрущёв устроил конкурс в самодеятельных театрах с самодеятельными режиссёрами, со всеми, а мы были подставой с ним. Ну как – выборгский спектакль, клуб в городе Выборге прошёл по конкурсу на этот всесоюзный конкурс, который устроил Хрущёв в последний год своего царствования – 64-й год. И в Кремле смотры были победивших областных театров. По области нашей победил Выборг с «Клопом», с самодеятельными режиссёрами, с самодеятельным художником, там все. И самодеятельные артисты, конечно. Но ребята самодеятельные были талантливые, там всё получалось. И вот, значит, вызывали в обком Гуревича и меня. И велели: «Значит, ты, Григорий Израилевич, делаешь, исправляешь всю режиссуру. (А оформление было плохое очень, и бедное, и плохое.) А вы делаете декорацию и костюмы». За десять дней всё было, десять дней поставили. Освободили комбинаты театральные, всё – полный карт-бланш. Значит, к моему дому подъезжала машина в восемь утра и была в моём распоряжении целый день – «Виллис» такой полугрузовой. За Гуревичем тоже приезжала машина и отвозила его на репетиции. На Рубинштейна, там сейчас театр, а был народный театр, площадка народных театров, освободили для «Клопа». Каждый день Гуревич репетировал там «Клопа», переделывая. Мы с ним сговаривались, а я делал декорацию параллельно. Значит, в обкоме мне сказали: «Любые гроши, сколько хотите. Главное – чтобы было хорошо. Так как Кремлёвский театр – ничего не жалко. Все заводы, фабрики, всё в вашем распоряжении. Все шмотки там, что, материалы какие вы хотите – покупайте. Нужен шёлк – берите шёлк». Да. Я одежду сцены сделал из шёлка. Не потому, что мне захотелось, потому что дали возможность. А потому что утром привозим, монтируем, вешаем – и в двенадцать часов просмотр, или в три часа просмотр, не помню. В общем, днём просмотр был. Не помню часы. То есть если из холста или из чего – мало времени для того, чтобы это виселось, будет всё это мятое, понимаете. А шёлк, если брусок вниз вставить в карман – он, «тинь», натянется, как струна, понимаете, ни одной вмятины. Из этих соображений. Время – время. Шёлк-полотно было. Первый раз, один раз в моей истории работы в театрах я имел возможность, да. Теперь мадам Мезальянцева, там есть такой персонаж, мать невесты, в чернобурке. Чернобурку купили. На Литейной был комиссионный магазин хороший, сейчас его нет, там две ступеньки наверх было. В этом комиссионном чернобурку за колоссальные бабки купили для мадам Мезальянцевой. То есть там есть персонажи – пожарники будущего, пожарники будущего Маяковского. Что значит будущего? Как их сделать? Нужен какой-то материал, которого ты, никто из нас не видел в то время. У меня матушка работала по снабжению завода. И она знала, она специалист была вообще по металлу. Ну, неважно. Для закрытого химического заведения, которое у нас было на берегу Невы, где сейчас делают балет Эйфмана. Вот в этом, там был химический завод, где химический институт и завод одновременно, где придумали, в этой конторе придумали вещество, с помощью которого ракеты полетели наверх. Ну, жидкость эту. Я не знаю, как она называется. Топливо вот этой вот ракеты создали там, да. Можете представить, что за закрытое заведение было. В этом закрытом заведении, значит, мать моя мне показала образец фильтра-сетки, сделанный из металла наполовину с серебром – серебро, спай был какой-то – сетку такую. Можете представить, сколько она стоила? «Пожарники будущего» были одеты в эту сетку. Фантастика. Это Гуревичу я сделал. Мы с ним получили первую премию по стране за «Клопа» в Кремле, да, завели «Клопа» в Кремле. А все формальные навыки, которые Гуревич не всегда применял на сцене своего театра уже вот в то время, там, на Маяковском, пригодились, потому что это Маяковский. Понимаете, да? Он выстроил ещё по принципу 20-х годов всё в моём оформлении. Мы с ним заработали главную премию по стране. Но фамилии наши на афише не были, а были самодельные. Художник спился после этого. Режиссёр – не знаю, исчез куда-то там, местный. Но после этого нас вызвали туда же и сказали: «Вы знаете, ребята, мы не можем вам заплатить, потому что на афише фамилия должна была быть этих самодеятельных ребят. Но в чём вы нуждаетесь?» Я говорю: «Мне негде жить». Мы снимали комнату там. Ну, то есть с матерью уже, у меня был сын, я не мог. Короче говоря: «А это, – говорит, – не проблема». И я получил буквально через две недели две комнаты на Герцена со своей маленькой кухонькой – квартира в квартире – на четвёртом этаже, Герцена, с балконом, вид на Исаакий. А Гуревич получил тоже своё – квартиру более такую обширную, не знаю, что. Это не проблема, оказывается – квартира. Понимаете, да? Сколько это бабок. Ну, было неожиданно, да. «Но это, – говорит, – не проблема, жильё – не проблема. Мы вам сделаем». Ну. У Гуревича была двухкомнатная квартира, он получил трёхкомнатную или четырёхкомнатную – в центре города на Суворовском, в сталинском доме. Это история о совдепии. Ну, это пример истории совдепии. Оказалось, что заплатить – проблема, а вот квартиру дать – не проблема. Понимаете, да? Обкому партии. Ну, за мощную работу. Победил город Ленинград, да, победил на всесоюзном конкурсе при Хрущёве. При этом кукурузнике, да, идиоте, полном кретине. Мы просто старались профессионально сделать и воспользоваться теми благами, которые нам дают – полный карт-бланш. Машины, материалы, кто хочешь. Лучшие специалисты, лучшие осветители с ними поехали из самых крутых театров. Понимаете?
Читать интервью
