Загрузка
00:00
/
07:36
Как освободители стали врагами
А уже в следующую годовщину, в 65-ю годовщину, поляки не стали приглашать. Потом вроде появилось приглашение, а президентом был Медведев. По каким соображениям – как, но он решил туда не ехать. Кстати, это вызвало осуждение в «Независимой газете», ещё в некоторых газетах. Сказали, что независимо от всего, поскольку там наших 15 тысяч захоронено, поехать, возложить венок и возвратиться – в общем, надо было. Но этого не случилось. Тогда делегацию возглавлял, вернее, не то что возглавлял, а представлял Фурсенко – министр образования. Там проводилась конференция министров образования, и Фурсенко по совместительству как-то и там участвовал, и здесь. Тогда уже всё было совершенно по-другому. Тогда мы почувствовали такие выпады. Возглавлял тогда Европарламент поляк Ежи Бузек. А он жил недалеко от Освенцима, где-то, как он потом сам говорил, он ребёнком был вот где-то рядом. И свои выступления он уже построил не на том, что освобождение было советскими солдатами, а в основном на том, что, значит, вот это самое, новое закабаление что ли Польши. Такая сложилась ситуация, что Советский Союз много… Красная армия освобождала, и как-то он в нашу сторону, а нас тогда двое только было, сразу сделал такой поклон. Конечно, он говорил: «Мы, конечно, помним, что советские солдаты проливали кровь, но тем не менее, один тоталитарный строй сменился другим», и так далее. Вот тогда я на пресс-конференциях выступал с этими вот моментами. Уже совершенно изменилось отношение. Я помню, Фурсенко просто зачитал послание президента Медведева – и на этом наше участие в мероприятии закончилось. Никакого большого внимания к нашей российской делегации уже не было. Вот такие ситуации. Потом следующий юбилей – тоже был вопрос неясен: полетит ли наше руководство, пригласят ли или не пригласят. Вопрос был открытый. А где-то накануне этих событий мне позвонили из МИДа и сказали: «Иван Степанович, полетит Сергей Борисович Иванов». Он тогда занимал должность главы администрации президента. «Значит, мы просим вас, если вы в состоянии, здоровы, просим вас сопровождать его». Я согласился. Ну, как – пришла за мной машина, всё. Мы сели, летели с Сергеем Борисовичем туда-обратно. Беседовали, разговаривали на разные темы. Вот такая была ситуация. Ну, так получилось, что когда я вошёл, все передние места уже были заняты. Меня посадили где-то сбоку. Но я встал и выразил свой протест. Я говорю: «Вы что, меня... Я участвовал в освобождении. Я должен находиться в другом месте, а вы меня куда-то туда посадили. Я готов вообще уйти отсюда и не участвовать с вами». Тогда они засуетились, нашли место в первых рядах, и я уже на этом большом форуме, когда выступали узники, государственные деятели, сидел в первых рядах – на почётном месте. А потом была большая пресс-конференция польских журналистов. Мне тоже тогда организовали участие в этой пресс-конференции вместе с Сергеем Борисовичем Ивановым, который был главой администрации. На пресс-конференции участвовали религиозные деятели – евреи, большая группа польских журналистов и других иностранных журналистов. Сейчас я не знаю, как это будет, но во всяком случае, в последнюю, 75-ю годовщину я был там, был приглашён, участвовал. Встречался с журналистами, участвовал в пресс-конференциях и так далее. Тогда очень хорошую, положительную роль играл президент Европейского еврейского конгресса. Он тогда, я помню, отвечал председателю Европарламента. Он прямо говорил: «Мы недооцениваем то, что решающая роль в победе была у Красной армии, Советского Союза. Она завершила победную войну – победу над фашизмом». Он занимал твёрдую позицию в этом вопросе. Это была большая поддержка с его стороны. Да, вот эти форумы проходили под патронатом польского правительства с участием Европейского еврейского конгресса. Я получал приглашения от польского правительства для участия в этих форумах. У меня есть билеты, приглашения, всё документально. Кстати, сейчас неизвестно, как это будет. У меня было желание позвонить в польское посольство и сказать: «Вот раньше меня приглашали, а как будет сейчас, на 80-ю годовщину?» Возможно, я ещё попробую позвонить.
Читать интервью
