https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=11362
Потом дальше мы начали продвижение по Украине. Это был Житомир, предместье Житомира. Нашей дивизии объявили благодарность от Сталина, Верховного Главнокомандующего. Дивизию нашу назвали Житомирской. А дальше мы уже пошли, как обычно, своим ходом. Проходили одно село, посёлки, городишки, прошли Шепетовку. А Шепетовка была чем знаменита? Шепетовка – это родина Николая Островского, автора «Как закалялась сталь». Поэтому у нас многие молодые ребята, солдаты, имели у себя томики – книжечку «Как закалялась сталь» Островского. На этой книжечке мы тоже воспитывались. Воспитывались в мужестве, в боевом духе, боевом состоянии. А перед этим мы вели очень тяжёлые бои в одном селе, которое называется Кохановка. Такое название – Кохановка, лирическое. Бои были такие: то мы занимали её, то отступали – немцы. Всё время переходящие такие бои. И, наверное, в течение недели-двух такие бои шли. Деревня большая была, растянутая, и половину сожгли. Там были деревянные церкви – тоже сгорели. В этом селе мы очень долго стояли. А потом уже в перестроечное время, где-то в середине 1980-х годов, в 1985 или 1986 году, нас пригласили в Киев. Наши ветераны, с которыми мы были в одной армии – у нас был свой ветеранский совет, у них свои ветеранские советы – пригласили нас на встречу по боевым местам. Мы поехали на эту встречу, были в Житомире. Везде в то время были музеи нашей дивизии – с фотографиями, со всеми материалами. Везде был тёплый приём. Мы выступали в школах, в том числе в Житомире. А потом приехали в село Кохановка. Там нас встречали очень тепло. Там ситуация была такая: председателем сельсовета был мужчина, который, когда мы воевали, был четырнадцатилетним мальчишкой. Он всё хорошо помнил – где, что было, где кто стоял. Он принимал нас очень охотно, приветливо. Мы у него останавливались, ночевали. Там была интересная ситуация. Когда мы по селу, по боевым местам, начали вспоминать, я говорил: «А вот тут мои пулемёты были, тут это было, а тут, помнишь, вот это было?» И такие воспоминания. А шли мы по селу, и селяне выходили и приглашали: «Та заходьте!» – как обычно. «Та заходьте на хвилиночку! Та заходьте!» Мы раз зашли. Заходим в дом – накрыт стол, стоят бутыли с прозрачной жидкостью, самогоном, закуска. «Та откушайте, выпейте, мы вот поросёночка приготовили, вот мы то, вот мы это…» В одном доме. Выходим дальше – опять стоят женщины: «Да заходьте на хвилиночку!» Мы говорим: «Да это…» – «Так вы у Параски были, а ко мне не заходите?!» Заходим – то же самое: стол, обилие всего, четверти такие бутыли стояли. Я тогда своим ребятам говорю: «Знаете, мужики, если мы ещё раз на хвилиночку зайдём, то домой поползём уже на бровях, наверное». Такая была ситуация. Очень приветливо нас встречали. Да, мы остановились у председателя сельсовета – нас очень хорошо приняли. И тогда возник такой вопрос. Когда бои закончились, а это была зима, снегом всё было запорошено, этот самый председатель сельсовета сказал: «Когда вы ушли, на поле, когда снег стаял, мы нашли очень много трупов ваших солдат». Но я вспоминал тогда, что это была не наша часть – какая-то соседняя. И действительно, это была соседняя часть. Я приехал в Москву, и он тогда ко мне обратился: «Надо помочь. Мы перезахоронили, всё сделали. Но надо помочь с памятником. Мы обращаемся…» И я, когда приехал в Москву, написал в газету. Газета выступила, потом мне прислали ответ. Это, по-моему, где-то у нас хранится. Ответ был, что памятник заказан, памятник установлен. Вот так решилась эта ситуация.