Загрузка
00:00
/
05:04
Аэроклубы
А до войны, вот ещё уже в Москве особенно, были открыты аэроклубы – в каждом районе: такой район, такой район... в каждом районе был аэроклуб свой. И я вот помню, когда, значит, я уже учился в восьмом классе. И я помню, значит, учительница наша говорит: «Ребята, вот там, – говорит, – пришли лётчики, они хотят с вами побеседовать» – с ребятами. Вот. Там, значит, переменка, мы выходим – стоят там двое-трое лётчиков, красивые очень, форма тогда у них – это самое: френчи такие, сапоги хромовые, блестящие. В такой форме – из-за одной формы тогда можно было поступать. Ну и они приглашали ребят, значит: есть приём в аэроклубы. Объяснили, что такое аэроклуб, какая там подготовка и так далее. Я сразу, значит, решил записаться. Записался, прошёл медицинскую комиссию. Там обязательно, я помню, было такое заключение в моём медицинском листе: «Годен к высотно-скоростным полётам». И вот я начал учиться, это самое, в аэроклубе. Аэроклуб располагался на площади Разгуляй, здесь, в Москве, вот, в какой-то мечети – огромное такое помещение, шарообразная такая крыша. У нас там стоял самолёт, развешены на этих стендах были моторы, там всё такое. Вот. Я начал вот эту учёбу. Причём класс у нас был весь переполнен. Опоздаешь – и даже сесть негде было. Приспосабливались – кто как, где как, вот. И вышло постановление. Во-первых, всё-таки надеялись на перебор, на такой естественный отсев, а никто не уходил. Тогда была такая ситуация – вот мне было 17 лет, и многим ребятам. Я заканчивал аэроклуб, а мне ещё не исполнилось 18-ти, а призыв в армию был только с 18-ти лет. И, естественно, военное училище – то же самое. И вот получалось так. Тогда нам объяснили: «Ребята, понимаете, вот мы вас, поэтому... значит, вы окончите аэроклуб, а мы вас не можем...» – потому что каждый аэроклуб уже готовил пополнение для военных училищ. Не просто так аэроклуб выпускал лётчиков, а он готовил – вот такая подготовка была – для поступления в военные училища. Вот. Ну, мне не удалось закончить этот аэроклуб. Я вот находился в этом самом, в Москве, в деревне. И, кстати, вот все ребята, которые за мной потом пошли, потому что была такая ситуация – я приходил с этих занятий, ребята: «Ну что там? Ну как там? Ну чего там?» Я тогда уже, значит, нахватался каких-то этих самых слов таких: фюзеляж, это самое, хвостовое оперение, элероны, шасси, там, это... Вот такими словами я, значит, вот то, я уже там познал это. Ребята все так – уши, как говорят, развесили. Ну, многие вот действительно потом тоже пошли за мной. И, кстати сказать, почти все погибли в первые годы войны. Потому что подготовка всё-таки была ускоренной, была подготовка слабой. И сами самолёты – не очень такие ещё, были ущербные, вот. Поэтому все так вот и закончили.
Читать интервью
