https://историяотпервоголица.рф/events/current_event.php?current_event_id=11348
Началась эпопея полярников – высадились на льдине наши полярники. Опять вся страна, это я вот прямо говорю, опять – в метро, в автобусах, в общественном транспорте, где бы ни было: «Ну как там у них? Ну что там случилось?» Ну вот лопнула льдина, вот они начали, там, полярники, перебираться с одной льдины на другую – и все это следят. «Ну что? Нет там? Ну ка... ну, всё, последний там перебрался, всё благополучно!» Опять – слава богу. Вот такая... Даже дома, я говорю, мои мама, там, вроде совсем далёкие от этого дела – и то, другой раз, значит, это самое: «Ну что там? Ну что там эти самые, кто там на льду-то был?» – вот, вот там спрашивает. И у нас, напротив нашего дома, жил полярник – Кренкель по фамилии, он радист был. И вот я помню, когда они уже завершили, закончили свои исследования, вот они возвращались в Москву. Их Москва встречала – как, потом, Гагарина. Я в центре – полные улицы народа, листовки, приветствия. Они в открытых машинах, их везли по Кировской, Мясницкой улице, вот, здесь площадь Дзержинского, вот, вокруг этого самого, там, с Чистых Прудов – колоссальное количество народу. Это был такой великий праздник, как потом Гагарина встречали – вот так вот встречали полярников. И я очень хорошо помню – поскольку Кренкель жил напротив нашего дома, вся улица вышла на его встречу. Уже темно, уже поздно, всё – его нет, он где-то там, в Кремле, на приёме. И вот он появляется, появляется там, у своего дома, там несколько таких ступенек, вот, поднимается на это – и первое, что он говорит: «Спасибо за встречу, извините, что вот я, значит, в таком...» – и он рассказывает о том, как их принимал товарищ Сталин: «Нас, – говорит, – так принимал товарищ Сталин, что вот я даже ещё пока так... в таком состоянии нахожусь». «Ну, я вам кое-что там рассказал, когда-нибудь я всё-таки в другое время, я обязательно там это...» Ну, у нас бывал в “Красном уголке”, с ребятами вот так беседовал, рассказывал. А недалеко, буквально в шаговой доступности, жил руководитель этой экспедиции – Папанин. Значит, как только Кренкель ушёл домой, мы всей улицей бежим туда, к Папанину. Прибежали, а там говорят: «Да нет, он уже выступил и ушёл домой». Ну, с огорчением вернулись назад. Вот такая вот была обстановка. Потом был переход челюскинцев – освоение этого самого ледового маршрута, вот то, что об этом и сейчас говорят. Вот. То же самое – где-то там, во льдах, ледокол застрял – и вся страна жила вот этим событием. Все тоже: «Ну как там? Ну кто-то там?» Всех сняли с этого корабля, потому что его сдавило льдинами. Значит, всех – да, всех. Кто-то один там погиб. А так – всех, а там и дети были, всё. Потом началась эпопея уже снятия их – переправления уже сюда. Вот, там, не в Москву, сначала в какие-то близлежащие... Лётчики начали летать – в тяжёлых условиях, конечно. Вот, из полярных условий, они стали самолётами вывозить этих людей. И опять – тоже вся страна следила: «Ну как там? Кто там ещё? Ну, там, ещё кто-то остался, кого-то вы...» Все эти лётчики были героями. Потом Каманин такой – он потом уже руководил командой космонавтов. То есть, вот мы жили вот в такой ситуации, в такой среде, где что-то всегда – вот какие-то такие подвиги. И не только такие, а и подвиги трудовые. Вот там сообщают: «Сегодня, или там, вчера, Алексей Стаханов выработал на шахте, там, такой-то, 14 норм дал – поставив мировой рекорд» и так далее. И вот опять – вся страна обсуждает вот эти самые... Там – Стаханов в шахтах, там – Бусыгин, металлург, там – и Зотов тоже. По фамилиям всегда – это самое, где-то что-то: металлурги, там, в шахтах, в сельском хозяйстве... Вот я сейчас помню, там – Паша Ангелина, значит, заменила мужчин – мужчины пошли уже служить, был такой призыв – женщины на трактора. И вот Паша Ангелина на своём тракторе, заменив там вот такого-то, выработала вот столько-то норм, столько-то там... и так далее. Вот сама вот эта трудовая, такая боевая обстановка – вот мы в ней воспитывались. Фильмы. Вот то время такое состояние было… Вот «Лётчики». Нужно было лётчиков – авиационная промышленность вовсю уже работала – значит, для того чтобы привлечь молодёжь к лётному делу, выходит фильм. Так он называется – «Лётчики», с песней такой: В далёкий край товарищ улетает, Родные ветры вслед за ним летят, Любимый город в синей дымке тает... Это такой фильм о лётчиках. Причём тогда играл там Бернес, знаменитый актёр, другие там лётчики. Естественно, сразу мы, молодёжь, уже, значит, захотели быть лётчиками. Вот. А ещё тогда разыгрывались всё время мировые чемпионаты – чемпионаты по шахматам, чемпионаты... ну, футбольные – там уже не говоря, футболом были все заражены, так сказать, ребята. Вот, шахматные – значит, наши шахматисты выступают. Ботвинник тогда был чемпионом мира – и все увлеклись шахматами. Значит, подмышки – эти доски шахматные, на бульварах, вот он – на Чистопрудном бульваре. На скамейках там располагались: «Ну как, какой ход там? Какой ход он сделал?» Там начинают обсуждать: «Да нет, зря этот – надо было туда». Вот такое живое обсуждение. К шахматам тогда было вот такое настроение – много тогда было ребят, увлечённых шахматами. Выпустили маленькие такие досочки, с магнитными фигурками – и вот в транспорте где-то сидят и начинают: «Ну как он пошёл? Как он это самое...» Вот такая вот ситуация была. Такая была обстановка. Я к чему это говорю? Вот это и было воспитание патриотизма. Никто не говорил, я даже не помню, чтобы кто-то говорил: «Надо воспитывать патриотов», «Надо быть патриотами». Патриотами уже вырастали вот в такой среде. Уже у нас такая любовь к стране, любовь к нашему, так сказать, бытию – была.