Загрузка
00:00
/
02:31
Ленинград. Разрушения
Потом в школе начались занятия. Сначала мы ходили и классы расчищали. Мы убирали стёкла, потому что выбиты были все стёкла. Рядом было очень много разбомблённых домов. Нас как-то вот бог охранял. А потом уже начались занятия потихоньку очень. Ну, в основном это всё к чтению чего-то сводилось, ничему нас не учили, конечно: ни писать, ни считать. И потом мозги наши были очень слабенькие. Немножко они так и остались после этого. И уже где-то в июне или в начале июля заработал кинотеатр, а наша школа была рядом с кинотеатром. Мы, по-моему, каждый день убегали из школы и смотрели, тогда шла «Свинарка и пастух». Вот это у нас запало очень, потому что больше никаких, естественно, развлечений не было, прогулок никаких не было. Но как-то днём были обстрелы. Ночью продолжались тревоги, как я вам сказала, мы уже на них не реагировали и в бомбоубежище не ходили. А потом то, что они хотели разбомбить, они уже разбомбили. Они хотели дворцы, которые были в Ленинграде, в общем-то, они были сохранены. Пускай там не было стёкол, всё, но основные здания были сохранены. Сгорел Исаакий. Исаакий они безбожно зажигательными бомбами… Был страшный пожар, этот пожар я помню. И помню пожар, когда мы вышли между тревогами. И брат говорит: «Смотрите, горит в той стороне, где зоопарк». Они вот разбомбили зоопарк. И мы страшно переживали, как там наша слониха Бетти. Вот её судьбу я, честно говоря, и не помню, удалось спасти или нет. Всё остальное было, конечно, в кашу.
Читать интервью
